Холли Ультрафиолет - Анариэль. Клеймо асура

– Бесполезно кричать и сопротивляться. Моя стража делает только то, что прикажу им я.

– Ты пользуешься тем, что во мне нет ни капли магии! – в сердцах воскликнула принцесса, пытаясь вырваться из рук двух вооруженных эльфов в золотых доспехах.

– Я проведаю тебя через пару дней, – ответил принц Эльвинг, игнорируя протест Анариэль. – Возможно, к тому времени ты изменишь свое мнение и поймешь, что я – лучший вариант для тебя. А чтобы ты никому не рассказала, я заберу твой голос. Побудь пока немой, моя птичка.

Премьера новой оперы «Путь в Элайзию» проходила в большом зале столичного оперного театра.

Перед началом первого акта в заполненном зале зрители спешили занять свои места. Опера обещала полный аншлаг. О грядущем успехе постановки твердили все критики. В зале чувствовалось оживление и ожидание интересного зрелища. Публика с нетерпением ждала выхода артистов, тихо переговариваясь между собой. В момент, когда погас свет, и только софиты освещали сцену, возникло особое напряжение. Заиграла медленная музыка – прелюдия к опере, все успокоились и притихли. Занавес отъехал в сторону, открывая декорации зеленых холмов и эльфийского замка, а сам выход главной примы вызвал гром аплодисментов, внезапно взорвавших пространство киевского театра.

С декорациями наши на сей раз постарались на славу. Да и стоили они немало, как и костюмы и прочий антураж. Я во все глаза наблюдала за ходом действий оперы через ширму, но мне не дали насладиться зрелищем.

– Анька, бегом в примерочную, нужен костюм принца! Игорек уже закончил с гримом, – послышался голос нашего руководителя.

Вот так всегда! Крутишься белкой в колесе. Не дадут проникнуться тонкой атмосферой театра, помечтать о несбыточном, что когда-нибудь я вот также буду выступать на сцене и срывать громкие овации почитателей. Так хочется хоть раз оказаться на месте нашей примы – Илоны Распутиной, которую боготворят зрители. Но работа – есть работа.

Опустив голову, я направилась за одеждой для «принца». По пути я услышала громкую ругань наших техников. Они не успели хорошо прикрепить новое оборудование, которое привезли накануне спектакля, а теперь решали, как выкрутиться из ситуации, чтобы информация не дошла до начальства. Но это не удивительно, у нас так часто бывает, когда все делается через то самое место, на котором нормальные люди сидят.

Я переступила длинные кабели и помчалась в костюмерное помещение. Там я принялась перебирать вешалки с одеждой, но того костюма, который нужен, в упор не видела, словно перед началом оперы кто-то специально переложил его в другое место. Ну что за невезение! Весь день такой – наперекосяк! Все с ума сошли с этой премьерой. С утра идет подготовка, и все равно не укладываемся вовремя, ничего на месте нет. Дойдя до конца перекладины, я наконец увидела белый костюм с золотыми доспехами и с облегчением выдохнула. Сняв с держателя, понеслась на всех парах в гримерную.

– Безручко! Сколько можно тебя ждать?! – злился наш ведущий оперный певец Игорь Неслухов, с пренебрежением вырывая костюм из моих рук. – Ты бы мне его еще на сцену вынесла. Мой выход через десять минут.

– Простите, пожалуйста, – пробормотала я, чувствуя вину. – Его кто-то перевесил.

– Ты же ответственная за костюмы, ключи только у тебя и Серёги, – сказал он, имея в виду нашего художественного руководителя. – Кто, кроме тебя самой, мог перевесить костюм? Вечно с тобой какие-то проблемы!

Конечно, ключи у меня. Да и кому выгодна задержка спектакля? В этот момент в голове начали складываться факты: не вовремя прибывшие лампы, перепутанные костюмы. Подозрительно как-то. Я ахнула. Да это настоящая диверсия! Мне обязательно стоит выяснить, кто вставляет палки в колеса и хочет сорвать премьеру.

По пути из гримерной меня вдруг позвала уже вернувшаяся со сцены прима, громко ругаясь на весь коридор:

– Анька, ты совсем безрукая? У тебя и фамилия та, что надо. Я просила расширить мне в талии это чертово платье! Почему ты этого не сделала?

– Как же… Мы же только неделю назад его перешивали, – пыталась оправдаться я.

И как она умудряется так быстро поправляться? Уж не беременна ли? Конечно, у нее муж – продюсер, ей можно и в декрет. Это мне нельзя терять работу, хоть она мне не очень-то и нравится – платят мало, цепляются к мелочам все, кому не лень. Но все же эта работа приближает меня к мечте. Правда, я провалила уже три вступительных экзамена в консерваторию, но на следующий год обязательно пройду по конкурсу. Я верила, что у меня получится, и когда-нибудь я стану звездой сцены.