Алексей Акданин - Взлёт Коршуна

Так что около трёх ночи мне пришлось осматривать место жительства Седого. Поправив лёгкий кевларовый комбинезон и надвинув капюшон пониже, я достал бутылку с водой и подошёл ближе к забору. Плеснув немного воды из бутылки, я призвал Силу. Маг я, конечно, слабый, и это я ещё себе льщу – скорее, слабенький, но совсем небольшие манипуляции с водой мне доступны. Подождав несколько секунд, я, закрутив в воздухе сальто, перепрыгнул через забор, не коснувшись его. Камера надо мной просто немного запотела и вместо чёткой картинки показывала размытое нечто. Ничего страшного или вызывающего подозрение. Ночь, перепад температуры, конденсат. Беспокоиться никто не должен.

Двор я пересёк быстрым бегом буквально за полминуты. Стёкла больших окон были темны. На гранитном пороге нагло сидел чёрный кот немалых размеров. Обойдя крыльцо, я выдавил одно из стёкол в окне на первом этаже и попал в дом. Да, богато живут современные бандиты! Да и вкус хороший: картины и статуи были подобраны явно в какую-то общую композицию. Но к делу.

В доме оказалось всего четыре человека. Один бдящий мужик в операторской – видимо, охранник – и трое спящих в разных спальнях мужчин. Охраннику хватило удара ребром ладони в затылок. Больше времени я потратил на его связывание. Вместо кляпа подошёл рукав его рубашки. На первом этаже в одной из спален мужчина почему-то проснулся, хотя я двигался очень тихо. Может, сон чуткий, а может, сам по себе спит плохо? Но факт, что когда я только приоткрыл дверь, он спросил хриплым со сна голосом: «Серб, ты?»

Мне пришлось ускориться и вкатиться в спальню колобком. Не люблю я такого: врываться в незнакомое помещение с неопределённым количеством людей. Но хорошо, что полуночник не стал кричать, а только приподнялся немного в кровати. После тычка в висок оказалось, что одной рукой он уже тащил ствол из-под подушки. Двенадцатизарядный отечественный автоматический пистолет с двухрядным магазином «Гром». Калибр десять миллиметров. Серьёзная пушка. Спеленал мужика и забрал пистолет с собой.

На второй этаж вела широкая лестница с коваными перилами. Там обнаружились двое, и оба мирно спали, каждый в своей спальне. Связал обоих и спустился на первый этаж к охраннику.

Тот сначала испуганно вылупился в чёрный провал маски под капюшоном, а потом попытался меня запугать.

– Слышь, залётный, ты вообще в курсе, что ты в хату ответчика за город влез? Ты представляешь вообще, что с тобой сделают?!

– Серьёзно? Смотрящий? Я не знал. А как он хоть выглядит, я его, случаем, не того?… – почесал я затылок трофейным пистолетом.

– Да ты чё?! Седой – хозяин этого города! Ты чё, фраер, попутал?!

Пришлось сильно ткнуть собеседника костяшками пальцев в печень для лучшего взаимопонимания.

– Я говорю: как он выглядит?

– Высокий, худощавый. Сутулится. Седоватый брюнет. Лет на пятьдесят выглядит. Мастюха у него… э-э-э, татуировка то есть, на груди – орёл, и пальца безымянного на левой руке нет, – быстро оттарабанил охранник.

– Остальные кто?

– Пристяжь его. Сеня и Серб. Тоже в авторитете.

– А ты у нас, значит, рядовой пехотинец? И что, вот так один охраняешь дом?

– Ну да. Я-то что? Мы с Андрюхой и Мурым по суткам тут типа охраны. Ну, так, главное по ночам камеры проверять. Днём типа спим. А потом двое суток выходные. Ты это, если чё, крови не успел пустить, то можно без обид разбежаться. Потолкуй с Седым, он раскидает рамс.

– Потолковать, говоришь? Ну что ж, потолкуем…

Седой не был магом. Но он был сильным человеком. Сильным и дерзким. А главное, умным. Если бы не это, быть ему рядовым быком в какой-нибудь банде. А то и в тюрьме, или вообще – на кладбище. Но интеллект у него был развит очень хорошо. Криминальный путь его был достаточно жесток и кровав, но Кручин Вячеслав Григорьевич с юных лет хотел жить хорошо. Хотел богатства и власти. И на своём уровне он этого добился. Вот уже десять лет с маленьким хвостиком он был смотрящим за Обнинском.

Город с населением почти триста тысяч человек. Пять относительно крупных преступных группировок и почти два десятка мелких банд. Все они признавали его право и силу. Все они признавали его решения. И все они несли ему его долю. Седой платил всем: начальнику полиции города, прокурору города, мэру города. Платил нерегулярно, но зато крупными суммами. Судьям также платил, но только за конкретные решения. По сравнению с его доходами, всё это были крохи. Уже к сорока пяти годам его позиции в городе делали его недосягаемым для уголовного преследования. Последние шесть лет Седой сам не участвовал в совершении преступлений, хватало подручных. Но при этом он зорко следил за соблюдением своих интересов.