Алексей Лавров - Персонаж с демоном 2

Кэрри помолчала, поджав губки, снова покачав головой, пробормотала:

– Ну, точно сволочь!

Официально холодно ответила:

– Я встречаюсь только для интервью, что такого ты можешь рассказать?

– Ты говорила, что тот парень из твоей статьи был с орком, – сказал я с умным видом. – Я тут познакомился с одним. Могу и тебя познакомить.

Она посмотрела на меня так жалостливо!

– Ну… – протянула задумчиво. – У нас ужин в восемь.

– Договорились! – обрадовался я.

– Только ты обязательно приходи! – сказала она строго. – А то ж у себя я ужин пропущу, сожрут мою порцию и скажут, что не было ничего.

Я направился в свою каюту занести покупки и взять немного монет. Сразу переоделся, оценил себя в зеркало. Долго колебался между чёрным шнурком с бардовой рубашкой и чёрной бабочкой в белый горох с чёрной рубашкой с тонкими белыми полосками. Выбрал второй вариант. Правда волосы, как у хиппи, а так даже Настя одобрила:

– Ну, теперь ты её точно трахнешь! Только постригись покороче, лучше на лысо.

– Я косу хочу! – возразил я.

– В бою лишний объект захвата, – сказала она.

– Волосы ж постоянно растут! А как в походе? Башка будет зудеть, и комары!

– Какой поход?! – удивилась она. – Ты в город едешь! Учиться!

– Тогда какие бои на учёбе? – резонно возразил я.

– Тебя мало били в школе? – ухмыльнулась чертовка.

– Да, надо возобновлять тренировки, – заметил я. – Вот только в цирюльню схожу.

Нужное мне заведения нашёл легко. В просторной каюте уже какой-то тётке делали маникюр, другую стригли, и ещё две сидели под колпаками. Впрочем, для меня тоже нашлось кресло.

– Заплетите косу и побриться, – сказал я манерному юноше в майке сеточке и блестящих брюках в обтяжку.

Тот сладенько улыбнулся.

– Редкий заказ! Желаешь пирсинг, тату?

Я сдержано сказал, что не сегодня.

Он повязал мне простыню, нанёс пену, взял опасную бритву, поправил на ремне и вполне профессионально принялся ею орудовать. Бритьё заняло минуты две-три, я почти ничего не почувствовал. Парень вытер мне лицо салфеткой, взялся за мою косу. Он улыбался кому-то, раскланивался, говорил мне, что с такими волосами коса лучший вариант, и уши всё-таки следует проколоть – с косой хотя бы одна серёжка считается обязательной. А тонкие пальцы его будто бы двигались сами по себе. Изредка я ощущал его прикосновения на шее, он умудрился ни разу не дёрнуть меня за волосы.

За услуги он запросил серебряную монету, я подал две. Пусть мальчик странный, что бы ни говорила Кэрри, это вовсе не понты – он заслуживал восхищения. У меня тоже своё чувство справедливости. Вообще или для всех её никогда не будет, она возможна лишь в определённые моменты только как личное решение.

Парень с достоинством поблагодарил и заявил, что ждёт меня снова прокалывать уши. Пришлось сказать, что непременно загляну. Вот теперь из зеркала на меня смотрел стильный подонок, серёжка и впрямь не помешает.

Вернулся к себе в приподнятом настроении, без раскачки разделся до трусов и приступил к тренировке. Разогрелся сам, только потом позвал Настю.

Она строго этак заявила:

– Считай, что детство закончилось. Приступаем к изучению комплекса рукопашного боя. У тебя в запасе остались желания, ты должен сам искренне пожелать.

– Если это так серьёзно, перерыва в тренировке не будет?

– Настраивайся на час.

– Тогда подожди пять минут, – сказал я.

Взял из шкафа лук, бережно развернул, погладил. Встал ровно, вытянутая рука с луком чётко перед собой.

– Извини, Насть, – подумал я. – Это нужно… нам обоим. По-хорошему нам бы пострелять, да что поделать. Хоть так.

– Это ты правильно, – оценила она. – Закаливай дух.

– Угу, теперь помолчим. Мне нужно накопить секунд.

Приказал себе ни о чём не думать, смотрел ровно вперёд и никуда. Изображение стало плавно мутнеть, расплываться, появились убегающие вдаль полоски. Я смотрел на них и не видел, не понимал, мне стало безразлично. Уши мягко заложило, пропали звуки. Эхо пустоты. Она проникает в меня, заполняет. Всё неважно, ничтожно. Ничего нет. Меня нет.

Время пропало. Сколько его прошло? Не имеет значения. Я очнулся от разряда боли в руке, мышцы выворачивало судорогой. Опустил руку, острая боль сменилась разрядами, блаженная истома зародилась в мышцах, поплыла от руки по всему телу.

– Ну, ты дал, богомол! – восхитилась Настя. – Пятнадцать минут! Как клешня только не отвалилась!

– Нормально всё, – сказал я добродушно.

Заглянул в «информацию». Ух-ты! Целых пять минут набил за раз!