Елена Лукина - Прореха в пространстве реальности

Да и сама дорога, прямая на сколько хватало глаз была с двух сторон окружена лесом. И молодняк рос совсем рядом с рельсами.

– Я не думаю, что спасатели приедут так быстро, – решила поделиться я своими переживаниями.

И посмотрела на дочку. Господи, что ей приходиться переносить. Я посадила ее на второе кресло и повернула к приборной панели. Пока она изучала кнопки, мы с соседкой вытащили погибших мужчин к машинам.

– Может пойдём сами? – робко предложила я.

– Куда? – удивленно спросила женщина.

– К ближайшему населенному пункту. Деревне или ещё куда. Пойдем назад в обратную сторону.

– Зачем? Нас спасут. Приедут спасатели. И довезут нас до ближайшей станции, и мы поедем дальше.

– Не знаю, мне кажется, что нам лучше уйти отсюда.

– Слушай, там погода портиться. Лучше уж здесь пересидим, – и она села на второе кресло.

– В поезде полном мертвых? Застрять на неопределенный срок? А если бандиты вернуться чтобы убрать следы? Сжечь поезд? – я старалась говорить спокойно.

Но мне действительно не хотелось здесь оставаться.

– Они бы сразу это сделали, – соседка стояла на своем.

– Я не хочу тут застрять. И думаю, что нам надо идти. Здесь не теплее, чем снаружи, – я отступать тоже не собиралась.

И вообще, о чем она говорит. Солнце светит вовсю.

– Посмотрите в окно. Снаружи скоро снег повалит.

Я послушно подняла голову. На небе сгущались темно-фиолетовые тучи. И уже начали падать снежинки. Сразу потемнело и еще больше похолодало. Как быстро испортилась погода.

Я понимала, что в такую погоду выходить, это верная смерть. И смирилась с решением попутчицы.

Она взглянула на меня с видом человека, всегда правого во всем.

А я в который раз убедилась, что я всегда отстаиваю заранее провальные затеи.

– Я не хочу сидеть здесь. С ними со всеми, – тихо произнесла я.

– А я не хочу идти, не зная куда. И сколько нам идти по метели? Собьемся с пути.

– Мы пойдём по дороге, не по лесу же. Еда есть, зажигалок я набрала будем жечь костёр, когда замерзнем. Просто сидеть на месте не вариант.

Она посмотрела на меня. Я видела, что она не хочет идти, и в тоже время ей не хочется оставаться в этом поезде.

– Все, не будем терять время. Пойдём.

– Слушай, давай пересидим снегопад? – в голосе стали появляться человеческие нотки.

Я опять выглянула наружу. Снег закрыл обзор. В окно не было видно ни леса ни дороги. Тишина заполнила маленький отсек и только ветер противно выл в проводах.

– Да, в такой снегопад не пойдём, – согласилась я.

Одна я бы скорее всего пошла. Хотя, нет. Кого я обманываю. Не пошла бы я никуда. Страшно оказаться одной среди метели.

В вагоне, лишенном отопления, становилось все холоднее.

Надо было срочно что-то предпринять. Я начала потихоньку осматривать помещение в поисках подходящего сосуда для огня.

Ничего подходящего я не обнаружила. Зато соседка моя уже доставала жестяное ведро. Как она его обнаружила за шкафом, ума не приложу. Наверное опыт.

– Я надеюсь, Вы собирали так же и газеты? – спросила она.

– Да.

– Очень предусмотрительно.

Что это? Да, она действительно улыбалась.

На самом деле газеты я собирала и для костра, и для того, чтобы подстелить или укрыться.

Женщина немного повозилась и вот уже разгорается костер.

– Как Вы ловко костер развели, -удивленно произнесла я.

– Пионерские лагеря много чему научили. Я каждый год по три смены в лагере проводила.

– Здорово. А я раза два только в лагерь ездила.

– Современные лагеря это, не то, – махнула она рукой. – Ничему не учат детей в них.

В этом я могла с ней согласиться. Единственное, что вспомнилось, это дискотеки и бесцельные шатания по территории лагеря.

Чтобы огонь стал еще жарче я подкинула в огонь еще одну газету. Стало чуть теплее и от этого спокойнее. Мысли о том, что находится за закрытыми дверями кабины, улеглись на дно и притихли. Баламутить их не хотелось и я стала смотреть как дочка играет с кнопками.

Смешно, но у меня с детства была мечта оказаться в кабине машиниста. Посмотреть, как он видит дорогу. Всегда вперед. Мечта сбылась, но своеобразно. Все-таки у Вселенной отличное чувство юмора.

Губы тронула усмешка. Я постаралась убрать ее с лица. Чувствовала, что сначала начну смеяться, а потом и плакать. Сказывалось напряжение последних часов. Но нельзя раскисать, испугаю дочку.

За окном все также шел снег. Он валил густой пеленой, не видно было деревьев, которые вплотную подошли к дороге. И отрезал нам путь к людям. К спасению.