Сергей Плотников - Отражение

Аморально или нет вот так манипулировать людьми? Ну, думаю, окружающие очень обиделись бы, если бы узнали, что на их решения регулярно влияют. Одна из причин, по которой суккубов многие колдуны и другие демоны, мягко говоря, не очень любят. С другой стороны, люди всегда влияют друг на друга: жесты, слова, демонстрируемые социальные маркеры, угрозы скрытые и явные, лесть – только малая часть этого арсенала. Я для себя вывел следующее правило: если человек после единократного применения очарования не начинает испытывать дискомфорт при общении со мной – черта не преступлена. Эгоистично? Три раза «ха-ха»: после того, как я насмотрелся на учителей и учеников в экстернате, редкие сомнения меня мучить и вовсе перестали. Ну и не стоит забывать, что без шарма я никогда не уговорил бы родителей разрешить мне забрать документы из школы и подать на заочное обучение. Более того, поступив в вуз, мне удалось убедить отца и мать снять мне квартиру поблизости от места обучения – всего полчаса на автобусе, по московским меркам почти шаговая доступность.

Кроме очевидных преимуществ использования шарма были и менее явные, но, может, более важные: моя подруга натренировалась использовать очарование, целей для которого в холде Родика просто не было. Редкие визиты друзей старшей суккубы с детьми-погодками Ми полностью прекратились, взрослые без детей тоже не заглядывали «на огонёк», даже никакой живности, включая мышей, под куполом пространственного заклинания не было. Оставалась, конечно, сама Руке, но у матери с дочерью ожидаемо оказалась взаимная устойчивость к чарам. Кроме того, выяснилось, что мать Мирен при необходимости может мастерски управлять собственным настроением, не давая себя «читать» – только несколько раз Ми успевала засечь, что возвращающаяся мать мрачна донельзя или, наоборот, лучится хорошим настроением. Через секунду всё пропадало, оставался только устойчиво-нейтральный с нотками позитива фон. Неудивительно, что Русандра старалась свалить из дому почаще.

Очевидно, все эти меры предосторожности имели смысл – даже если Руке что и приукрасила, пугая дочь, то не думаю, что слишком сильно. Дома у семьи Родика хватало книг и фильмов (на дивиди и кассетах), чтобы молодая суккуба получила некоторые представления о мире людей за пределами холдов и не чувствовала себя совсем уж в информационном вакууме. Про других имеющих доступ к магии существ Роксана рассказывала совсем скупо и чрезвычайно неохотно. Почему? Наверняка неспроста: своей дочери она желала только добра (проверено эмпатией!), вряд ли такие чувства можно достоверно подделать. Думаю, будь Мирен одна, её заточение в поместье, как принцессы в башне, несмотря на все принятые меры, всё равно даром бы не прошло, но в том-то и дело, что у неё был я. И через меня – весь доступный мне мир, включая компьютерные игры, живое общение со сверстниками и взрослыми, ну и просто ощущение относительной свободы. Тем не менее конец срока «одиночного заточения» девушка ждала с огромным нетерпением. Правда, благодаря нашему опыту «полусамостоятельного плавания» в последние полтора года – не только как восхитительной возможности получить хоть какую-то свободу действий, но и как серьёзного испытания. Ну, по крайней мере мне, кажется, удалось наладить быт со своей стороны и втиснуть жизнь в определённые наезженные рельсы – потому что теперь наставала моя очередь помогать и страховать любимую. Очень надеюсь, что обойдётся без особых приключений, тогда скоро мы сможем встретиться наконец вживую!

Ночная темнота в единственной комнате съёмной квартиры была весьма условной: свет уличных фонарей, отражённый от снега, попадал в окна, расцвечивая потолок оранжевым. Читать книгу нельзя, но при необходимости разобрать слова на странице можно. Так, телефон. Время… середина ночи. И что меня, спрашивается, разбудило? А, ясно. Не что, а кто.

– Ми…

– Извини! Меня трясёт что-то…

– Не бойся. Мы вместе обязательно справимся. Иди сюда… – И послал образ раскрытых объятий.

Назад пришёл образ – Мирен прижимается ко мне, обхватив чуть выше талии и носом уткнувшись куда-то под мышку. Я погладил её по голове – также мысленно. Сейчас, на грани сна и яви, наша собственная «виртуальная реальность» была даже чётче самой реальной реальности. Мирен повозилась – сонно, уютно устраиваясь «рядом»: телепатический контакт со мной подействовал, как хорошая доза успокоительного.