Батарейка (СИ)

Но только я успел подумать, как всё здесь что-то слишком благостно, как жизнь снова подкинула пендель для размышления. Когда мы прошли детские комнаты для занятий, несколько из них оказались запертыми. Любопытный Дальрин, который тоже впервые видел Ферму изнутри, немедленно поинтересовался, а что находится там. Магистр слегка закашлялся, но всё-таки ответил, что это комнаты для особых занятий со старшими. Дальрин не понял, хотя у меня возникла в уме нехорошая мыслишка, которую Магистр Ганнараль тут же подтвердил:

- Здесь старших учат доставлять удовольствие будущим Господам. Понимаете, если этого не сделать, для Источника подобное требование может оказаться шоком, поэтому их заранее всему обучают.

Я попробовал себе представить, как трёх-пятилетнего ребёнка можно обучить сексу со взрослыми дядями и меня замутило от отвращения. Да, биологически им по тринадцать лет – хотя всё равно ещё рано – но их умственное развитие в большинстве случаев как у трёхлетки. Вот гадость-то…И они хотят, чтобы мои…мои… не знаю как их назвать… ну не дети точно… может быть клоны… неважно… росли здесь, чтобы потом стать для какого-нибудь местного извращенца помесью шлюхи с батарейкой? Меня вновь стало мелко потряхивать от злости и отчаяния и шедший рядом молчаливый, как тень, Фехт, успокаивающе сжал мои пальцы. А Дальрин, заметив, что Магистр Ганнараль намерен свернуть экскурсию, с любопытством спросил:

- А что находится там, за железными дверями? – и махнул рукой в соответствующем направлении.

- Там лаборатории. Но извините, туда я вас проводить не могу, для того, чтобы пройти в лабораторию нужно иметь «голубой» допуск, - ответил Магистр.

- А Ритуал тоже там проводится? – вырвалось у меня.

- Да, - мрачно ответил Ганнараль, было явно видно, что ему совсем не хочется распространяться на эту тему, но мы с Дальрином отставать не собирались:

- Дорогой Магистр! – самым просительным голоском милого мальчика-отличника произнёс Дальрин, - Ну намекните, хотя бы в чём заключается Ритуал…

- Боюсь, что несовершеннолетним этого слышать не стоит… - неуверенно произнёс Магистр. Но видно было, что в душе он не самый плохой человек и колеблется не зная, как поступить.

- Ага, - мрачно сказал я, - Значит подвергать несовершеннолетних этой пакости можно, а знать, о том, что может тебя ждать – это нельзя.

Магистр вздохнул. Было прямо заметно, как в его душе долг борется с обычной человеческой жалостью. Наконец жалость победила, Магистр воровато оглянулся, подошёл к железной двери, начертил в воздухе какой-то знак, и дверь распахнулась.

- Следуйте за мной, - сказал Магистр, - у нас не более пяти минут.

Мы торопливо прошли в лабораторию, выглядевшую именно так, как я себе представлял средневековых алхимиков: длинные столы, заставленные всякой странного вида стеклянной посудой – колбами, ретортами, плоскими банками, чем-то вроде пробирок. Некоторые сосуды были закреплены над горевшими ровным желтоватым или голубым огнём небольшими шарами, на столах в углу были наставлены стеклянные банки с плоскими крышками, к содержимому которых я даже не стал приглядываться. Рядом поместилось что-то похожее на микроскоп, по стенам на специальных полках были расставлены многочисленные книги, мешочки с травами, банки с сушёными плодами, пакеты с красителями, чучела совершенно жутких уродливых животных-мутантов… Короче, глаза разбегались. Уважаю серьёзный подход к делу.

Но Магистр целенаправленно прошёл в дальний угол лаборатории, мы пошли за ним и оказались ещё перед одной железной дверью с маленьким круглым окошечком скрытым за круглой же заслонкой. Ганнараль приподнял заслонку и сказал:

- Смотрите.

Сначала к глазку приложился Дальрин, но, едва успев разглядеть там что-то, тут же отпрянул. Потом туда же глянул Фехт и тоже отпрянул с совершенно неописуемым выражением лица. Да что ж там такое-то?

И я нетерпеливо прильнул к глазку.

Освещение в той каморке, куда я заглянул было очень слабое, и мне понадобилось некоторое время, чтобы глаза привыкли к нему. А когда они привыкли… Меня просто затрясло. Каморкой, кстати я комнату назвал зря. Она была довольно просторной, а углы её были опутаны какой-то странной субстанцией, напоминавшей то ли сопли, то ли толстую паутину. Точнее уж, паутину. Ибо в обоих углах каморки я разглядел два огромных жирных паучьих тела с короткими ножками. Отвратительно огромное, покрытое короткими волосками туловище, венчалось относительно небольшой головой, очертаниями напоминавший мотоциклетный шлем, прямо из которого росли мощные хелицеры. Пауков я не боялся, но это чудовище… Это было что-то запредельное… Поэтому я тоже отпрянул, успев подавить вскрик и отметив, что посреди каморки стоит крепкий железный стол с кольцами по углам. Очень удобными для того, чтобы кого-нибудь к ним привязать. Стоп. Не кого-нибудь. Есть у меня мерзкое ощущение, что к этим кольцам могут привязать меня. Меня… И что? Отдать на съедение этой твари? Но каким образом это полезно для размножения – ведь предполагается, что у меня генетический материал будут добывать? А пауки меня возбуждают ещё меньше, чем Дальхем…