Иван Безродный - Массандрагора. Взломщики

Павел задумчиво поскреб подбородок и посмотрел в глубь коридора. Может, сначала лучше исследовать его, может, там есть что-нибудь стоящее внимания, вдруг лифт имеется?! Хотя нет, это вряд ли – иначе к чему было городить в этом месте лестницу? Хм… Ну вот почему нельзя было сразу соорудить нормальный подъемник?! Это же не на пару этажей взобраться!

– К черту! – сплюнул Соломон и, засунув прут за пояс, принялся бодро подниматься.

Однако дело это оказалось куда сложнее, чем он предполагал. Во-первых, чисто физически – у него сильно болела рука, а во-вторых, было попросту неудобно и даже опасно: скользкие, тонкие, еле державшиеся в пазах перекладины скрипели и даже прокручивались, так и норовя сломаться, надави он чуть сильнее. На уровне третьего этажа «боевой» прут выскользнул из-за пояса и с грохотом упал вниз. Ругнувшись, хакер продолжил путь и, поднявшись на высоту восьми-девяти этажей, решил передохнуть, хотя отдыхать в таком положении оказалось тоже непросто. Наверх Соломон уже не смотрел, это было бесполезно – казалось, он попал в бездонный, бесконечный колодец, ведущий куда-то на ту сторону мира…

А хуже всего было, что никаких спасительных площадок или хотя бы уступов в стене ему не встретилось: лишь влажные ровные стены, иногда подсвечиваемые комками недобро шевелящейся слизи. Да, живность на территории института дархан была примечательной… И кроме того, становилось все прохладнее и прохладнее, если не сказать больше – через некоторое время на голову хакера начал порывами падать холодный воздух, а потом и вовсе стали встречаться одинокие снежинки! Что еще за фокусы? Гималаи?! Не в стратосферу же он поднялся. Но, с другой стороны, это означает, что там – свобода!

Пару минут отдышавшись и с трудом уняв дрожь в руках, хакер с кряхтением продолжил восхождение, но уже через пять-шесть условных этажей на него навалились такие безграничные усталость и отчаяние, что захотелось дико взвыть и бросить… все! Разжать пальцы, раскинуть руки и… «Нет, ты иди, ползи, взбирайся! – вскричал в его голове внутренний голос. – Ты не можешь остановиться, ты не можешь сдаться! Вперед, вперед, орел, вперед!» – И Соломон выдержал приступ слабости, проглотив комок страха. Все было не так уж и плохо, если подумать, хотя… Хотя восхождение по этой идиотской лестнице казалось ему теперь как минимум безумным. Наверное, стоило вернуться – ну его на фиг, этот чертов «верх», лучше поискать другой путь. «Нет! Поднимайся, поднимайся же скорее, болван!» – продолжал беспрестанно звенеть голос. Павел запрокинул голову – и о чудо, красное пятно света было уже совсем недалеко! Ну, еще через пять этажей… Соломон довольно рассмеялся и с удвоенной силой принялся карабкаться дальше. Внутренний голос постепенно затих…

Теперь он видел, что яркий красный свет шел от целой гирлянды больших фонарей, опоясывающих выходное отверстие колодца. Что было снаружи – оставалось загадкой: расплывчатое кровавое марево, мерцая и переливаясь, скрывало от взора любые детали обстановки вовне. Из этого марева то и дело выскакивали снежинки – весело кружась, они достигали Павла, и те, что не таяли на нем, продолжали свой путь дальше; поглощаемые темнотой провала, они быстро скрывались из виду. Тут стало совсем холодно, наверное, недалеко от нуля, и руки хакера порядком замерзли. Может, это было и к лучшему – так меньше чувствуется боль.

Отдуваясь, Павел ухватился за предпоследнюю перекладину, протянул руку к последней, самой широкой и крепкой, как вдруг… Как вдруг ступенька под его правой ногой жалобно скрипнула, прогнулась и… разломилась пополам!

– Черт! – вырвалось у Соломона. Провалившись, он обеими ступнями ударил по следующей перекладине, та тоже со звоном лопнула, и Павел упал еще ниже, а затем история повторилась. Так он, обдирая руки, сместился в жерло колодца на целый метр, судорожно цепляясь за боковины лестницы и обдирая в кровь ладони и пальцы. Дрожа всем телом, натужно дыша и превозмогая острую боль в кровоточащих ладонях, Соломон прижался к холодному влажному металлу. Думать о том, что могло случиться, не хотелось.

Успокоившись, он осторожно взглянул вверх. И что теперь делать? Более метра – пустое пространство, на боковые штанги ногами не встать – они почти впритык к стене. И все это «в паре вздохов» от выхода! У него вырвался стон отчаяния. Глупо-то как получилось! Оставалось ведь всего ничего! И дернуло его сунуться в это адово жерло… Что теперь делать?! Надо же что-то делать! «Ну не возвращаться же! – напомнил о себе внутренний голос. – Я помогу. Ты только совет мой выслушай…»