Геннадий Ищенко - Приёмыш. Книга первая

«Какие четырнадцать лет!» – подумал он, глядя на вошедшую в кабинет девушку с вполне зрелыми формами.

Волкова поморщилась от запаха табака и без приглашения села на один из стульев возле его письменного стола.

– Здравствуйте, – сказала она приятным голосом. – Это вы капитан Маврин? Мне сказали, что вы меня искали. Как видите, я нашлась сама.

– И где же ты, Ирина, жила целый год? – спросил он.

– Не знаю. Последнее, что помню, – это тот вечер, когда забрали мать. А потом как очнулась. Стою возле парка и не могу понять, как здесь очутилась и откуда на мне этот костюм. Идти было некуда, поэтому пошла к вам.

– И не волнует, как ты провела целый год?

– Интересно, но для чего волноваться? Это вернёт память? По моим ощущениям не произошло ничего плохого. Сможете обо мне что-нибудь узнать – хорошо, а если не сможете, я это как-нибудь переживу. Всё равно для меня отсюда одна дорога – в детский дом. Тётке никто не отдаст и жильё им тоже не увеличат, хотя нашу квартиру государство забрало.

– Государство дало, государство и забрало, – сказал Николай. – Постарайся вспомнить о своём походе с некой старушкой к одному коллекционеру. Завтра наверняка об этом спросят.

– Родителям давали квартиру и на меня, – возразила Ира, – а потом забрали. Взамен дадут койку в детском доме. По-вашему, это равноценная замена? Когда меня туда повезут?

– Сегодня уже поздно, поэтому, твои вопросы будут решать завтра, – он на мгновение замер, а потом неожиданно для себя предложил: – Не хочешь эту ночь провести у меня дома? Сын в пионерлагере, так что тебя есть куда положить.

– Спасибо, – поблагодарила она. – Это лучше, чем ночевать у вас в отделе. Всё прокурено, а я не переношу табачной вони. А по поводу старушки… Вроде что-то такое было, но не вспоминается.

Дежуривший сегодня старший лейтенант Аджамян поначалу заартачился, когда Николай сообщил ему, что до утра забирает девочку с собой, но потом почему-то поменял мнение.

– Ладно, забирай, но под твою ответственность.

– Ясное дело, что под мою. Послушай, Гарик, будь другом, подкиньте до дома, а то мне с девочкой добираться не меньше часа.

– У крыльца должен стоять Семёныч. Скажи ему, что я в курсе. Только не задерживай машину.

Машина – это не общественный транспорт, поэтому уже через десять минут Николай вошёл со своей подопечной в прихожую, где их встретила предупреждённая по телефону жена.

– Возьми тапочки, – сказала она девочке, – и проходи в комнату. Поешь?

– Нет, спасибо, – ответила Ира. – Я и раньше не хотела, а в отделе угостили чаем с печеньем.

– Вижу, что ты устала, – сказала Галина. – Я постелила тебе в комнате сына. Если захочешь искупаться, скажи, и я включу колонку. Тебе что-нибудь нужно?

– Нет, спасибо, я действительно устала и хочу спать.

– Откуда она такая взялась? – часом позже спросила жена, когда они уже лежали в постели. – Сколько, ты говоришь, ей лет?

– Она пропала год назад в возрасте тринадцати лет. Мать осудили за пьяную драку, в результате которой она зарезала мужа. Там были какие-то смягчающие обстоятельства, но она получила приличный срок. А Иру с того вечера видели только один раз. Она пришла к знакомому коллекционеру и продала ему горсть золотых монет. Теперь припоминаю, что монеты были какие-то необычные. В них вцепились учёные, а нас посетили ребята из Комитета. Но ни самой Иры, ни той старушки, с которой она приходила к коллекционеру, найти не удалось. А теперь она пришла сама и утверждает, что не помнит, где была и что делала.

– Что-то с ней не так, Коля, – сказала Галина. – Я могу отдать голову на отсечение, что эта девушка заткнёт за пояс многих моих гимнасток. Ты видел её плечи? А как она ходит, какая пластика! И где ты видел девчонок её возраста с таким бюстом?

– Приходилось.

– Ага, небось, деревенские из тех, кого можно использовать вместо трактора. Да, такие ещё встречаются, но она-то городской ребёнок. И кость у неё тонкая. Откуда тогда такие мышцы за какой-то год? И ещё, ты заметил, как она держится?

– Равнодушно она держится. Похоже, что ей всё по фиг.

– А я думаю, что это не равнодушие, а непробиваемая уверенность в себе. Мне кажется, что она вам врёт. Всё она знает: и где была, и что делала.

– И что дальше? Как предлагаешь тянуть из неё эти знания? Клещами? Кроме тех монет за ней ничего нет, да и там покупатель говорил, что монеты продавала старушка, а Ира только её привела. Как на неё давить? Родителей нет, зацепить её совершенно нечем. Она мне сегодня так и сказала, что ей безразлично, что мы накопаем, поскольку финалом в любом случае станет детский дом. И ещё она обижена на государство за отобранную квартиру. Высказалась, что в счёт её части жилплощади могли бы дать тётке квартиру побольше, и она тогда жила бы у родственников, а не…