Анна Помогаева - Не верь глазам своим

Целый день таких трудов не только окончательно сформировал в Даше образы большинства обитателей усадьбы, но и вернул ей душевное равновесие. Жаль только, что Маняши в усадьбе не было, чтобы все это обсудить. У Маняши были выходные, и со вчерашнего дня она была в посаде.

* * *

Мансуто прибыл на бета-студию несколько раньше назначенного часа. Девушка-ассистент проводила его в гостевую комнату и подала чай. Наблюдая за ней, Мансуто никак не мог решить, та ли это девушка, что была здесь на прошлой неделе или другая. Выглядела она для князя так же как тогда, но это еще ни о чем не говорило. Вроде бы присутствует та же легкая суетливость в движениях, этакая демонстрация расторопности. Или нет? Можно было бы просто спросить. И девушке даже будет приятно, что гость обратил внимание на ее персону. Но подобные вопросы давались Мансуто с трудом. Ему всегда было стыдно, что он не умеет сходу ухватить в человеке важное, то, что позволит выделить его из толпы. Конечно, на такое вообще были способны очень немногие. Ну, так и Мансуто сейчас претендовал на особое место в зарнийском обществе. Человеку, который намерен стать королем не престало теряться в лицах. Князь Милон, кстати, с этим отлично справляется. Правда он не распыляется и прежде всего четко умеет различать, чьи лица нужно узнавать, а чьи нет.

Вошла леди Ежа. Мансуто поднялся ее поприветствовать.

– Не ожидал вас здесь увидеть, моя госпожа, – произнес он, целуя руку невесте.

Мансуто любил смотреть на леди Ежу. Глаз отдыхал на приятной неизменности ее черт. Это позволяло расслабиться, не вглядываться, не анализировать. Даже о том, что рано или поздно ему придется увидеть ее без стабилизирующего действия зеркальных украшений, и, возможно, столкнуться с каким-нибудь сюрпризом, думать решительно не хотелось.

– Вы, я знаю, прибыли только сегодня, – сказала графиня, – и наверняка не слышали о последнем скандале: о пожаре в доме Левиша и о заграннице обернувшейся огненным змеем.

– Мне успели доложить об этом, – возразил Мансуто.

– Я надеюсь, вы используете это в сегодняшних дебатах?

– Каким образом?

– Милон пригрел у себя загранницу. На это непременно нужно указать, поставив с соответствие оба факта, – сказала Ежа.

Ее категоричность неприятно удивила Мансуто. До сих пор леди Ежа не пыталась давать ему советы.

– Нет никаких оснований ставить эти факты в какое-либо соответствие, моя госпожа. Подобная натяжка и сама по себе сомнительна, и выглядеть будет некрасиво.

– Мансуто, соответствие непременно есть. Загранники составляют угрозу для нашего общества. Вы же сами говорили, что среди напавших на ваши шахты были те, кто превращался в волков.

– Я говорил, что люди так видели, – уточнил Мансуто, —это ни одно и то же. На данный момент не существует никаких достоверных фактов. Я не буду раздувать панику основанную на слухах.

Тон князя выражал его окончательную определенность в этом вопросе, и леди Ежа недовольно сверкнула глазами.

– Эта паника и обоснована, и выгодна, —довольно жестко сказала Ежа.

– Я прекрасно понимаю, что вы имеете ввиду, графиня, но, нет, я не намерен проводить политику консолидации общества за счет нагнетания слухов о внешней угрозе. Это еще было бы обоснованным подходом, если бы способствовало интеграции проблемных провинций, но, боюсь, у меня нет шанса растрогать их фактом разбоя на моих шахтах, списав этот разбой на загранников.

– Вы могли бы разделаться с этим надутым индюком Милоном, – заметила Ежа.

В этот момент в комнату заглянула ассистентка ведущего и объявила, что уже пора. Теперь Мансуто не сомневался в том, что это та же девушка, что и на прошлой неделе. В тот раз она тоже прервала разговор с такой же невинной бесцеремонностью. А вот леди Ежа, казалось, и вовсе не заметила девушку. Она продолжала выжидательно смотреть на князя.

– Моя госпожа, я разберусь с этим.

Князь поклонился. Леди Ежа холодно кивнула, оценивающе его оглядела и величаво удалилась. Совместная жизнь, похоже, не обещала быть такой спокойной, как на это надеялся Мансуто.

Милон уже был в студии. «Вот зря Ежа его индюком назвала», – подумал Мансуто, здороваясь с оппонентом. Без зеркал Мансуто всегда видел Милона с выкаченными рыбьими глазами, но все остальное в облике Милона плыло. В данный момент Мансуто видел конкурента франтоватым коротышкой с повязанным на шее красным платком.

– Господа, мы начинаем, – объявил вертлявый ведущий, чей облик за годы его работы на бета-вещании настолько пригляделся зрителям, так зацементировался, что казался не менее стабильным, чем облик всегда зазеркаленной Ежи.