Вениамин Шер - Гордость, зомби и демон

Парни тоже поскидывали броню на пол и, отойдя в сторону, недовольно поглядывали на нас со старшим. Он же в это время пригласил нас на полукруглый диванчик с небольшим столиком, а когда я сел на другой конец дивана и взглянул на их командира, уже вовсю заинтересованно разглядывал нас, не произнося ни звука.

Я не отставал в этом деле и рассматривал его серьёзное морщинистое лицо, на удивление гладко выбритое. Хоть он и наставил на нас «покерфейс», но строгим всё же не выглядел. Его лицо с густыми бровями, тронутыми сединой, вполне можно назвать добродушным.

После пары минут гляделок я, приподняв бровь, подтянул к себе рюкзак и, чуть усмехнувшись мужику, вынул оттуда еще двенадцать банок консервов. Старший заулыбался и загорелся, как рождественская ёлка. Он сжал кулаки обеих рук, приставил их к груди и, склонившись, начал говорить какую-то тарабарщину. А когда он закончил, девушки с благодарным видом забрали остальные банки.

Нужно было с чего-то начинать знакомство, поэтому, тронув себя за грудь, я сказал:

– Маруся.

Мужик понял, что я имею в виду и, повторив мой жест, ответил:

– Аяронт.

Наше знакомство длилось с полчаса, пока мы пытались выговорить имена друг друга. Так как опыт в различном произношении у меня был громадный, мне ничего не стоило выговорить его имя. А вот с именем моего носителя вылезли проблемы. Аяронт просто физически не мог ровно произнести «Мару́ся», у него получалось только «Мару-и-ся», в итоге мы просто махнули рукой и остановились на сокращении «Мару», так как «Руся» он произносил тоже «Ру-и-ся».

Затем пришло время для изучения имён остальных членов команды. Девушек звали Пэи и Рауи, а парней ‒ Дзонт и Рабат. Произношение было нетипичное, какая-то ядерная смесь китайского и немецкого – грубость и проглатывание звуков. Но для меня, в принципе, ничего сложного. И, пока произносил всё это сам, я также заставил делать то же самое Русю, чтобы она равномерно и одновременно со мной осваивала их язык.

А когда мы сели есть суп из приготовленных консервов, первые десять минут я практически ничего не смог добиться от ребят, так как они за обе щеки уплетали суп, вылакав по две порции. Но надо отдать им должное ‒ они грамотно усваивали пищу, тщательно пережёвывая даже мельчайшие зерна бобовых и кукурузы. Видно, с голодом они знакомы не первый раз.

Но когда все от пуза наелись, девушки принесли всем воды, а я продолжил расспросы, в силу своих возможностей. Поначалу это было неимоверно глупо. Взяв какую-то исписанную голубоватую бумагу, что лежала на том же соседнем столе, что и ручка, начал делать заметки. Затем театрально показывал жесты и говорил их значение на русском.

Поначалу они не понимали, чего я от них хочу, но один из молодых парней удивлённо сказал: «Fiortha». А затем состроил такое же грустное выражение лица и ткнул сам в себя пальцем. Я же повторил за ним и так же ткнул пальцем в себя, вопросительно глянул. А когда он кивнул, я, улыбаясь, взялся за следующий жест, действие или эмоцию. Все это корректировала своими видениями мыслей Руся и активно участвовала в формировании словарного запаса.

Одно из солнц скрылось за горизонтом, а на нашем листке уже было записано более сотни слов. Вот только полезных из них было штук десять, такие как: «Бежать», «Дай», «Есть», «Спать», и так далее. Пока что с таким словарным запасом невозможно было о чем-то поговорить. Мы с Марусей, были сейчас, как маленькие дети-вундеркинды, что судорожно впитывали новые слова.

Всем было относительно интересно учить нас, но с наступлением ночи у них как будто резко села батарейка. Молодые ушли в свои комнаты, – которые я не замечал до этого момента – а Аяронт, встав с дивана, сказал:

– Покажу кровать. Пойдем.

Руся откровенно радовалась, что за такой короткий срок поняла эту фразу из трёх слов. Мне же этого было мало, так как я планировал совершить рекорд в «полиглотстве» – освоить этот язык за пару недель. Сложно, но возможно.

Старший отряда выживших отвёл нас в угловую комнату, где не было окон-витрин пентхауса, но было тусклое холодное освещение от прикроватного светильника вытянутой формы. Сама комната была пять на пять метров. Кровать одноместная, но с на удивление чистым постельным. Аяронт что-то сказал напоследок и прикрыл за нами дверь. Благо, защёлка была изнутри, поэтому я тут же запер дверь и в этот момент Руся перехватила управление.

– Фух! Вот это да! Я столько информации не впитывала даже в колледже! А уж тем более, другие языки так не учила! – возбуждённо начала она вслух, одновременно скидывая с себя броню и начав стягивать нательное.