Татьяна Абиссин - Странница

– Как…– выдавила из себя Люба, – как они летают с одним крылом? Разве они не должны упасть на землю?

– Глупая, – неожиданно усмехнулся Даньяр. – У них точно есть два крыла, уж поверь мне. Просто одно из крыльев – невидимое. Эти птицы – не паразитические магари, и могут питаться солнечным светом. Им нет нужды нападать на людей. Однокрылы держатся от людей подальше. Даже просто увидеть их, к большой удаче. По крайней мере, в Озерной в это верят… Однокрылы выбирают себе пару один раз и на всю жизнь. И, после этого, уже не расстаются, потому что могут умереть от тоски.

– Значит, птицы-однолюбы с прозрачными крыльями… – удивилась Люба. – Какие все-таки интересные эти птички!

– Да уж. Про однокрылов есть еще легенда. Будто перед смертью они могут подарить свои крылья человеку. Но не верь в красивые сказки, дурочка. Кстати… Почему я работаю для тебя проводником и рассказчиком совершенно бесплатно?

– Хочешь сказать – гидом? – автоматически поправила его Люба. – Просто отвечаешь любезностью на любезность. Ведь я помогаю тебе добраться до дома.

– Гляди, я забуду, что обещал тебе приют на ночь!

– Слушай, мне вот интересно. Если ты – лучник, почему не блондин? В исторических фильмах и экранизациях фэнтези, лучники, как правило, с длинными светлыми волосами! Вот вспомнить хотя бы Леголаса…

– В твоей голове каша, Любушек! Похоже, ты оказалась здесь по вине собственной глупости. Помолчи, пожалуйста, пока мы не доберемся до дома.

Люба обиженно прикусила губу. Но ей не оставалось ничего другого, кроме, как выполнить его просьбу.

Они подошли к дому, когда солнце село. По небу быстро расползлись черные облака, предвещавшие или грозу, или дождь. Поднялся сильный ветер. Люба пожалела, что не взяла с собой легкую кофту, которую можно накинуть на плечи. Но устала она куда больше, чем замерзла. Хорошо, что дом Даньяра оказался крайним в поселке. Кажется, еще пара часов в пути, и Люба упала бы, не в силах пошевелиться.

Они стояли перед домом, чьи окна приветливо светились, подмигивая усталым путникам. Свет совсем не походил на электрический. Слабый и рассеянный – от масляных ламп или свечей. Но сам дом, выстроенный из белого камня, производил сильное впечатление. Наряднее всего смотрелась веранда на втором этаже, украшенная резными панелями.

Девочка задумалась на секунду, на что похож по форме дом Даньяра. И сделала вывод, что неизвестный архитектор пытался создать гигантскую каменную лампу. Лампа-дом состоял из трех этажей: нижний – самый широкий, второй – поменьше, третий – довольно просторный. Лохматая старая липа скрывала верхнюю часть здания толстыми ветками и звенящей густой листвой. В воздухе витал медовый аромат цветов и хмеля, побеги которого увивали все три этажа.

Крышу дома покрывал гладкий, как эмаль, материал, тускло поблескивающий в отблесках вечерних огней. Богато украшенная веранда находилась на втором этаже. По её периметру располагались несколько фонариков, освещавших двор.

В целом, большой дом напоминал творение душевнобольного дизайнера, обладавшего на редкость дурным вкусом. И все же, размеры и внешнее убранство впечатляли. Но огорчало, что дом выглядел запущенно: белый камень порос мхом даже рядом с окнами. Часть оконных проемов была заколочена самыми обычными досками.

– Говоришь, что у тебя нет денег? Но дом твой явно не из дешевых. Или в вашей Озерной у каждого по такому? – вскинула брови Люба. Перед тем, как подняться на крыльцо, Даньяр потребовал у нее снять обувь и оставить у входа в дом.

Мальчишка не удостоил ее ответом. Только громко фыркнул и со всей силы стукнул деревянной колотушкой, прибитой к двери. Люба поняла, что эта массивная вещь заменяет современный звонок. Внутри послышались шаги. Дверь чуть слышно скрипнула, и в проеме появилась седая голова в мятой кепке:

– Дэн, я так волновался! Куда ты пропал? Обещал вернуться из Мерлого леса еще до полудня, несносный ребенок! Почему не жалеешь старика? Если еще раз… – в эту минуту дедуля заметил Любу и прикусил язык. – О, так ты не один! Понятно, почему задержался. Ну, проходите, проходите. Ужин давно на столе… Наверное, остыл.

– Она есть не будет! – коротко бросил Даньяр, пока они все вместе шли по длинному коридору, уставленному кадками с растениями самых разных цветов и форм.

– Интересно почему? – удивился дед, и обратился к Любе, – ты разве не голодна?

Люба быстро помотала головой. По ее смущенному лицу и краснеющим щекам старик все понял: