Александр и Евгения Гедеон - Антимаг. Часть 2

– Напою госпожу, – громко, чтобы слышали и мордовороты и Лиса, сказал Лёха и полез в фургон.

Дорога опустела, а кроны деревьев уже заслоняли городскую стену.

Передавая девчонке бурдючок с водой, он тихо шепнул:

– Левый урод – мой, правый – твой. Как начну – действуй.

Лаура едва заметно кивнула.

Выбравшись обратно на облучок, Лёха выпрямился, со вкусом потянулся, а потом ухватил ехавшего рядом бандита за рукав кольчуги и рванул на себя, одновременно выхватывая нож.

Мордоворот от неожиданности вскрикнул, но крик перешёл в хрип, когда отточенное лезвие распороло ему горло. Стриж разжал руку и умирающий рухнул в дорожную пыль.

Всё произошло настолько быстро, что второй наёмник успел лишь обалдело выпучить глаза, прежде чем вылетевший из фургона огненный шар превратил его в факел.

Испуганно вскрикнул Лука, заржали лошади, шарахаясь в стороны, но их всех перекрыл полный муки вой горящего заживо человека.

Волы остановились, выставив рога в сторону возможной опасности. Обезумевшая от ужаса лошадь встала на дыбы, сбрасывая с себя живой факел. Орущий на одной ноте наёмник вылетел из седла, но зацепился за стремя и поволокся по дороге, не прекращая кричать.

Лиса оказалась куда более опытным бойцом: развернув коня, она одновременно смогла перехватить недоуздок лошади Мии, не давая сбросить девушку, и взмахнула свободной рукой.

В воздухе мелькнуло нечто, похожее на призрачное щупальце, и захлестнуло Стрижу шею. Лиса торжествующе усмехнулась, но ликование тут же сменилось растерянностью – магическая плеть бесследно растаяла в воздухе, не причинив жертве вреда.

А Лёха уже летел, распластавшись в воздухе. Наёмница отпустила лошадь своей «пустышки» и схватилась за кинжал, но было уже поздно.

Два тела рухнули на дорогу. Стриж подмял под себя Лису, занёс нож для удара и встретился с ней взглядом. В глазах магички была та неописуемая смесь эмоций, что бывает у убиваемых людей: ужас, безумная надежда и мольба.

Нож на мгновение замер и заминка чуть не стоила Лёхе жизни: наёмница полоснула его ногтями по лицу, целясь в глаза. Стриж едва успел откинуть голову, но всё равно магичка пробороздила щёку, выдирая лоскуты кожи. Одновременно с этим другой рукой она ловко выхватила из-под одежды небольшой стилет. Стриж, действуя уже на рефлексах, отбил ладонь магички, пытавшейся удержать его вооружённую руку, и заученно вбил лезвие в тело женщины.

Лиса вздрогнула и обмякла, удивлённо глядя на своего убийцу. Из уголка её глаза стекла одинокая слезинка и застыла на щеке, словно покойница оплакивала саму себя.

Её кровь пахла так приятно и маняще, что рот наполнился слюной. Осознав это, Лёха скривился от отвращения, поднялся и попытался утереть кровь с лица, но тщетно – лишь размазал жутким гримом.

Мордоворот с перерезанным горлом был ещё жив, суча ногами в предсмертной агонии так, что слетел сапог. Мелькнула было мысль добить его, но тут же пропала – и так сдохнет. Есть дела поважнее.

Стриж успел подхватить обмякшую в седле Мию до того, как та кулем свалилась на землю.

– Так, старина, – окликнул он демона, вовремя вспомнив одну немаловажную деталь. – Спасибо, теперь переделываем мою морду обратно.

Увы, демон его либо не понял, либо проигнорировал просьбу.

– Тогда вместо гуся жрёшь перловую кашу, – огласил меню на ближайшее будущее Стриж.

Говорить было сложно – приходилось постоянно отплёвываться от попадающей в рот крови. Пропоротое ногтями лицо не спешило заживать.

Да и чёрт с ним.

Осторожно положив Мию на траву, Лёха вновь утёр кровь рукавом и с нарастающим беспокойством оглядел подругу. Внешне никаких повреждений не видно, но…

В следующую секунду девушка перевернулась на бок и свернулась в позу эмбриона, зажав обеими руками голову. С её губ сорвался крик, переходящий в тихое шипение. Татуировка на затылке потемнела и вспучилась, словно гнойник. Пальцы Мии вцепились в опухоль, скребя ту ногтями. На траву посыпались тёмные хрупкие обломки, в которых угадывались очертания артефакта.

– Миа, ты меня слышишь? – Стриж осторожно потряс девушку за плечо. – Это я, Алекс.

– А-а-а, – простонала эльфийка, слепо шаря пальцами по шее. – Сука, как больно…

Лёха перевёл дух. Вроде получилось.

– Миа, ты меня помнишь? – на всякий случай спросил он.

– Примитив… – сквозь зубы процедила эльфийка. Дыхание её было тяжёлым, словно после долгого бега. – Что со мной?

– Всё хорошо, – несмотря на боль, Миа шутила и Стриж облегчённо улыбнулся. – Всё уже хорошо.