Андрей Степанов - Между мирами. Господин барон

– Я лишь привык к тому, что меня постоянно держат в неведении, – выпалил я. – Особенно ты! И посмотри, к чему это привело? Из меня такой же барон, как из Эда – балерина!

Эдуард громко фыркнул и поскреб щетину. Да уж, балерина из него вышла бы крайне монструозной. Трубецкой переглянулся со своим помощником. Я заметил это и тут же напомнил:

– На все мои вопросы он тоже ссылался на тебя. Поэтому я прошу тебя дать мне ответы. Загадок слишком много, а раскрыл я всего лишь одну.

– Какую? – мгновенно задал вопрос Павел.

– Принцесса одна. Нет никакого двойника, – поделился я со шпионом полученной информацией. – Нет и никогда не было. Она все помнит.

– Но вопросов из-за этого меньше не становится, – ноздри его раздувались от гнева, но в остальном Павел Трубецкой держался очень спокойно.

– Я бы хотел, чтобы их стало меньше у меня, – выразительно намекнул я. – А то, понимаешь ли, одни люди мне говорят, что в Империи все чудесно. Но я понимал тогда и вижу сейчас – чудес не бывает. Не может существовать чего-то идеального само по себе.

– А паренек-то не дурак, – подал голос Эд. Я же продолжал.

– Другие заявляют о сепаратистах и мятежниках. Нет, не только ты, – добавил я, увидев, как растет удивление на лице шпиона. – Некоторые люди говорили, что приграничные зоны уж очень подвержены каким-то там стремлениям вырваться из успешной Империи.

– Многое есть просто слухи и не более того, – мрачно прокомментировал Трубецкой. – Я не буду спорить. Существуют сложные территории, где и сто лет спустя люди стараются держаться обособленно и не очень реагируют на новую государственность.

– Затем, – я внимательно выслушал шпиона и только потом продолжил высказываться, – ты утверждаешь, что находишь следы, ведущие прямо в императорскую семью. Что якобы кто-то из них несет ответственность за происходящее.

– Следы есть. В основном косвенные, конечно. Просто потому, что никто другой не в силах ставить такие задачи.

– Так значит, – я немного пораскинул мозгами, – ты также можешь сказать, что все это связано между собой и ставит перед собой одну цель – повлиять на позиции императора?

– Могу, – кивнул Павел. – Совершенно бездоказательно. Но могу. Небольшие удары по всем направлениям должны взбудоражить людей. Волнение здесь. Недовольство там.

– А принцесса Анна должна была стать центральным направлением? Что ты думаешь? – я решил, что пора вернуться к более беспокоящим меня темам.

– А ты? – шпион удивил меня встречным вопросом. – С аналитикой ты вроде бы тоже неплохо справляешься, вот и прояви самостоятельность мышления.

– Вот здесь я тебе ничего не отвечу. Потому что не знаю, где правда. Анна считает, что она испортила машину, чтобы отправиться сюда.

– Не хочу сомневаться в способностях юной принцессы, но она вряд ли представляет себе, насколько сложна машина для перемещения в принципе.

– То есть, она так думает или ее в этом убедили, что она сама переместилась в мой мир?

– Она не первый человек, который попадает к тебе. Тарас. Игорь, – напомнил Трубецкой.

– Откуда ты узнал про него? – опешил я. – Ведь он стоял рядом с тобой, через забор, и тогда ты его не узнавал. Или только сделал вид?

– Тогда я действительно не знал, что он из наших. Ведь я не обязан знать каждого жителя Империи в лицо, правда? Но недавно я ездил в поместье Сергея Николаевича и посетил несколько окрестных деревень, чтобы опросить жителей о случившемся. Тогда и узнал.

– У него не будет проблем? – обеспокоился я.

– Нет, не будет. Он теперь работает на меня. И оставь свои моральные оценки при себе. На кону жизнь членов императорской фамилии. Не говоря уже о самой Империи.

– Нас что, ждет кризис пострашнее того, что был сто лет назад? – включился в наш разговор Эд.

– Прошлый страшен даже на страницах учебников, – ответил ему Павел. – То, что происходит сейчас – реальность. И она куда хуже. Вернемся к Анне.

– Получается, она почти ничего не делала по своей воле, – медленно проговорил я. – Ее нарочно отправили в мой мир. И эти ее проблемы с памятью. Быть может, ты знаешь, кто отправил ее лечиться? Ведь мы нашли ее в клинике…

Внезапно я ощутил, что один новый ответ тянет за собой десяток новых вопросов и замолчал. Кризис действительно глубокий, если кто-то считает допустимым отправлять императорскую дочь в психушку. А если все это еще и связано с прочими остросоциальными эпизодами, то ситуация и вовсе жуткая.

– Надо ее вытащить оттуда. Срочно! – решил я.