Роман Злотников - Настоящее прошлое. Однажды в Америке

– Слушай, ну пора уже!

Мой партнер закатил глаза:

– Роман! Наша операция идет уже больше месяца. И все это время ты демонстрировал вполне адекватные реакции. Что ж сегодня такой нервный-то?

«Да потому что именно сегодня наступила «черная среда!» – захотелось заорать мне. Все! Последний день. Промедлим – можем потерять все! Ну, или большую часть заработанного… Но я лишь молча скрипнул зубами и отвернулся. ВСЕ! Больше! Никогда! Не! Буду! Играть! На! Валютной! Бирже! НИ-КОГ-ДА!!!

Чем больше приближался этот день – тем больше меня трясло. Тем более что все эти полтора месяца мы не только тратили, но и ТЕРЯЛИ деньги! На сделках, оказавшихся излишне рискованными, на скачках курса, на комиссиях за каждую операцию… они были небольшими – всего 0,01 %, но один минимальный лот – это около 5 тыс. фунтов или 10 тыс. долларов. Билл же все наши деньги пустил на фьючерсы с кредитным плечом от 1:5 до 1:20. Ну, какие смог взять… Причем я, идиот, еще бурчал, что, типа, «самых выгодных» с плечом 1:20 мы взяли мало… они все и улетели – обнулились при скачках курса! Маржин-колл, позиция автоматически закрывается, и вы теряете все вложенные деньги! Да тут звездануться можно! Нет, все-таки для того, чтобы заниматься трейдингом и биржевой игрой, нужен совершенно особенный склад ума и нервы толщиной с воловьи жилы…

Но при этом всю остальную работу никто не отменял. Я мотался между Нью-Йорком, Бостоном, Филадельфией и Монтаной, спал в самолетах, жрал на бегу, а лекции для курса филологии, который меня пригласили преподавать, писал вечерами в отельных номерах на новеньком NEC UltraLite, который обошелся мне в сумасшедшую сумму – 5 000 долларов. Увы, забить на них я не мог. В моих документах, позволяющих мне находиться на территории США, мое место работы было жестко зафиксировано. На переоформление же требовалось время, которого вот как раз сейчас у меня просто не было.

Впрочем, не все было сплошь плохо или напряжно. Предположение ведущего шоу из Майами насчет того, что мой выигрыш в лотерее отразится на продажах моих книг, сработало на все сто двадцать процентов. Продажи не просто скакнули вверх – они улетели в космос! Ace Books в пожарном порядке гнало допечатки всех имеющихся в их распоряжении текстов, а их юрист мотался за мной вослед, согласовывая новые контракты. Причем от моего скромного блеянья насчет того, что другие мои книжки могут быть совсем неинтересны американцам, поскольку написаны именно для русского читателя, что там свой контекст, свои, понятные только русским, аллюзии, отсылки к героям других книг, неизвестных в Америке, отметались напрочь.

– Мистер Марков, – снисходительно пояснили мне, – Америка любит везунчиков. А вы – везунчик! И если до вашего везения можно дотронуться, например, купив вашу книжку, – многие так и сделают. Даже если они не собираются прочитать из нее ни строчки.

Если честно, меня подобный подход слегка покоробил. Я тут, панимаишь, пишу, мучаюсь, ночами на сплю, а сейчас выясняется, что все, что я написал, мало кому интересно. Что им достаточно того, что вот этот тип, называющий себя русским писателем, – везунчик! Но потом плюнул. Не хотят читать – не надо. Потом подумаем, как их к этому привлечь.

К началу сентября мне нестерпимо захотелось слетать в Москву. Несмотря на то что Аленка с детьми прилетели ко мне в конце июля. Через неделю после того, как до России дошла весть о том, что я выиграл в американскую лотерею семьдесят миллионов долларов. Но, несмотря на это, я их практически не видел. С моим-то темпом жизни… А вот дома, в Москве, мы были вместе, считай, круглые сутки. Опять же – деда давно не видел. С батей и тестем вискарика бахнуть тоже было бы хорошо. Сам я эту англосаксонскую самогонку не особенно уважал, но бате она пришлась по душе еще с тех пор, когда я притащил его из поездки в Париж, прикупив в дьюти-фри «Шарля де Голля»… Но я понимал, что это желание – чисто психология. Устал я. Переоценил свои возможности и уровень собственной психологической устойчивости, вот подсознание и начало проситься «спрятаться в норку». В привычную среду. Окружить себя чем-то однозначно хорошим… Нет, я знал, что будут трудности, но почему-то считал, что не очень-то и большие. Ну я же сейчас еще в той, старой, нормальной, напрочь исчезнувшей в будущем Америке. Да и темп жизни тут еще совсем неторопливый. Плюс – я ж все знаю. Ну, что будет происходить. Так что справлюсь. Вот и справился, блин…

Основная игра началась восьмого сентября в пять часов пополудни по нью-йоркскому времени. В Лондоне в тот момент было уже девять часов вечера, так что и Лондонская биржа, и Банк Англии, и Министерство финансов Великобритании к тому моменту закончили свою работу. Но здесь, на другом побережье Атлантического океана, все были наготове. Это стало понятно по тому, что уже через пятнадцать минут нашу атаку на фунт кто-то поддержал. Причем этот «кто-то» обладал куда большим ресурсом, чем мы. Потому что фунты хлынули на рынок полноводной рекой. Именно в этот момент я первый раз высунулся из окна и заорал: