Ростовщик оказался на месте. Меня проводили в его кабинет на втором этаже, где Дитер с мрачным видом, сцепив руки, сидел за столом. Завидев меня, он не сказал ни слова, но указал на стул напротив, который я тут же занял и замер в ожидании.
– Здравствуй, барон, – все так же мрачно проговорил Дитер. Ни намека на тепло в глазах, ни тени улыбки. – Хорошо, что ты зашел. Неужто соскучился?
– Да я… – от его холодности меня накрыла волна смущения. – Вообще-то проведать забежал.
– Снизошел до простых смертных, наконец.
– Что с тобой такое?! – не утерпел я. – Проблемы?
– Проблемы, фройнде, проблемы! – немец немного помолчал, а потом, вздохнув, ответил. – Всюду проблемы. Но ведь ты пришел не затем, чтобы выслушивать мое бормотание? Что ты хотел?
– Я пришел просто тебя проведать, – с легким раздражением ответил я. – И, честно, я не понимаю, что происходит с тобой? Я ездил с Быковым в Вельск. Он там тоже ходил, не пойми какой. Бубнил, тупил, раздражался. Теперь говори, что с тобой.
– Про Карла ты помнишь, я надеюсь? – спросил Дитер, не изменив ни на йоту выражения своего лица.
– Помню, зарезали.
– Да. Коняева тоже не без твоих усилий сместили с должности.
– Это как бы косвенное, разве нет? – спросил я, не чувствуя вины за то, что старый начальник портовой полиции, сдавший, к тому же, Дитера вышестоящим инстанциям, лишился должности. – Он сам виноват.
– Я тебя не виню! – гаркнул ростовщик, затем добавил, отчасти смягчившись: – извини. Не хотел кричать. Нервы ни к черту. И лучше не становится. Без помощника я как без рук! – при этом он еще теснее сплел пальцы. Костяшки побелели.
– У тебя же есть треть от апраксинских капиталов, Дитер. Их никто не забрал.
– Это именно что капиталы, Максим. Я не хочу их использовать. То, что в банке – моя подушка безопасности на совсем плачевную ситуацию. А текущего оборота мне не хватает. Люди, прознав о моих трудностях, не желают возвращать долги. За исключением, разве что, самых честных. Поэтому взял в разработку совсем пропащее дело. Которое едва ли выгорит.
– Ты сейчас пытаешься меня заинтриговать? – немного повеселел я, однако каменное лицо немца тут же привело меня в чувство. – Что за пропащее дело? Снова какой-нибудь князек Белосельский долги не отдает?
– Что ты, он, если тебе интересно знать, вернул остаток долга на две недели раньше срока! Ты очень хорошо на него повлиял. Но речь о пристойной сумме.
– Та-а-ак, – протянул я. – У тебя же самым крупным был Апраксин.
– Ох, фройнде… ты невнимателен. Я говорил о пристойной сумме вообще, а не о пристойной сумме долга. Это разные вещи.
– То есть, не нужно выколачивать долги? И при том полно денег?
– Огромная куча. Больше, чем у Апраксина. Примерно раз в десять, – и тут Дитер повел бровями.
– Нет! Я не буду в это ввязываться, я обещал Ане больше не рисковать! – воскликнул я, почувствовав, что в действительности едва не согласился с еще неозвученным предложением ростовщика.
– Хорошо, фройнде, ладно, не суетись, – успокоил меня фон Кляйстер. – Как я мог у такой девушки забирать жениха! Поэтому я просто тебе расскажу, что к чему. И принуждать ни к чему не буду.
– И почему же мне кажется, что ты врешь?
– Не стоит бросаться такими обвинениями, – притворно обиделся Дитер. – Так будешь слушать?
– Буду-буду, – ответил я, заинтригованный предстоящей историей.
– Тогда мне придется покороче. Помнится мне, ты хорошо знал Тараса?
Я задумался. Имя звучало знакомо, но затерялось за месяцы обильной информации о новом мире. Но я все равно вспомнил, хоть и не сразу.
Тарасом звали усатого бандита, с которым я впервые столкнулся еще в своем мире. Как и некоторые другие личности, он воспользовался машиной для переноса и попал к нам, участвовал в похищении Ани, но скоропостижно скончался.
Стоило подобрать слова получше, но я не знал, как можно более точно описать случайную смерть от моей руки. Я и фехтовать тогда не умел толком. А уже умудрился заколоть этого бродягу.
– Да, мы же с ним бились на саблях! – произнес я. – Он не был очень-то разговорчив, могу тебе сказать. И, кажется, я понимаю, к чему ты клонишь.
– Двести тысяч в золоте, фройнде, – коротко резюмировал Дитер и напомнил мне всю историю целиком.
Тарас до того, как ударился в радикалы, тоже был помощником у ростовщика. Еще до Карла. И каким-то образом с его помощью исчезли золотые червонцы номиналом в двести тысяч рублей. А двести тысяч рублей золотом в пересчете по курсу на привычное серебро давало двадцать миллионов.
Читать дальше