Кира Иствуд - Возвращение злодейки любовного романа

Не нужно много ума, чтобы понять – это брат Алана, младший принц, заносчивый и избалованный Джаред. Вот только его судьбу никому не пожелаешь… Она не сильно-то отличается от моей.

Джаред отпускает мои руки. Те безвольно падают и повисают вдоль тела.

– Бланес, ты опять всех переполошил из-за ерунды, – говорит младший принц, подходя к управляющему и делая вид, что смахивает с него пылинки. – Ты хоть уверен, что она камень из шкатулки достала?

– Да, конечно, – сдавленно отвечает тот. На белобрысого оборотня больно смотреть, на нём лица нет. – Ведь такой редкий артефакт…

– А может, эта самка его в рукаве прятала, а? А потом ловко подложила?

– Джаред, прошу тебя! – вмешивается Король. – Относись с уважением к нашим гостям и слугам.

– Зачем. Будущий Король не я.

– Но ты мой сын, – Король выглядит подавленным и больше не пытается улыбаться. Его жена смотрит на меня поверх веера.

Алан не обращает на перебранку никакого внимания. Он словно специально на меня не смотрит. Подходит к отцу и что-то тихо ему говорит. Я же не могу оторвать от принца взгляда. Он выглядит куда лучше, чем в нашу последнюю встречу. Лечение Кристинии явно сработало… Это хорошо.

– Пойдём, – тихо говорит управляющий.

Я кланяюсь и отхожу спиной к дверям, как того требует этикет. Все движения у меня деревянные, неловкие. До последнего я жду, что Алан посмотрит на меня… но этого не происходит. Двери в тронный зал захлопываются.

Управляющий хмуро объясняет, что пусть метка и не появилась, вполне возможно, появится на другого оборотня. Предрасположенность есть.

Он отводит меня на территорию слуг, где мне выдают форму для работы. Должность – младшая служанка кухни. Я подписываю договор на работу, правила этикета и ещё какие-то рабочие бумажки. К слову, за воровство положено отрубание руки. За оскорбление кого-то из высшего общества могут высечь или уволить. За неисполнение обязанностей – оштрафовать… Несмотря на фэнтезийный мир, к документам тут, похоже, относятся строго.

Я и рада отвлечься. После событий в тронном зале чувствую себя как выжатая мочалка. Мысли гоняются друг за другом по кругу, а лицо Алана так и норовит всплыть перед внутренним взором.

Впрочем, скоро у меня не останется сил о нём думать, ведь работать предстоит от рассвета до заката. По словам управляющего, на неделе положен один выходной и один сокращённый день. Жить буду во дворце, питанием меня обеспечат, как и остальными необходимыми для жизни вещами. Выплата раз в месяц. Также я обязана присутствовать на всех крупных мероприятиях и непременно здороваться с каждым гостем. Видимо, именно так увеличивают вероятность появления меток.

“Профсоюз в этом мире явно ещё не придумали”, – хмыкаю я, слушая бесконечный список обязанностей.

"Ничего. Справлюсь! Найду книгу и стану свободна!" – думаю я, настраиваясь на боевой лад.

– Пока что будешь помогать на кухне, – говорит управляющий. – В свободное время могут назначить убираться. Подчиняться будешь Марте. Если какие-то жалобы – то ко мне.

Мартой оказывается толстая женщина с носом картошкой и дряблыми щеками. Она окидывает меня безразличным взглядом и тут же ногой пододвигает ко мне ведро с нечищеной картошкой.

“Всё могло быть и хуже!” – уверяю я себя, берясь за нож. Но за ведром картошки следует второе такое же. Потом назначают мыть котлы, потом перебирать лук, оттирать полы, носить воду и снова картошка…

К концу дня я едва стою на ногах. Руки трясутся, голова гудит, а Марта всё накидывает и накидывает заданий. Кроме меня на кухне трудятся и другие девушки, но они явно к работе привыкли куда больше. Когда Марта не видит, они даже успевают переговариваться и хихикать. На меня смотрят с любопытством и даже с сочувствием.

Когда день переходит в ночь, а за окном темнеет, нас, наконец, отпускают. Девушки помогают мне добраться до комнаты. Оказывается, слуги живут по двое.

– Ты заселяешься ко мне, – говорит одна из тех, с кем я работала, открывая передо мною дверь в узкую, тёмную комнату с двумя кроватями, столиком и тумбами для вещей. Посередине небольшое круглое оконце, почти не дающее света.

С соседкой мне, кажется, везёт… Эта узколицая девушка с двумя косичками и очень большими, словно испуганными глазами, чем-то напоминает мне оленёнка из диснеевского мультика. От такой не ждёшь подвоха.

– А всегда так тяжело? – спрашиваю я, падая на свою кровать. – Так устала, что даже руки не поднять…