Дариен Ройтман - Эпоха Ворона 1. Шпион

Кроме этого, сам Крайзман, ссылаясь на цвергский эпос, настоятельно советовал освободить пленника из рабства и связать его более сильными узами братства. По словам профессора, в гномьих сказаниях довольно часто фигурировала измена раба хозяину, но предательство брата, по его мнению, было немыслимо. Аналитики были с ним полностью согласны и даже считали, что благодаря братскому союзу шансы на успех операции увеличатся на четверть процента. Так как успех этот в основном зависел от Фри, мне ничего не оставалось делать, как согласиться со столь вескими доводами. К тому же в детстве я всегда хотел младшего брата, но как-то не сложилось. Думаю, что моя покойная матушка свалилась бы в обморок, увидев своего нового сынка.

А вот мой новоиспечённый псевдоним совершенно мне не понравился. Нюрад, сын Хауга. Фу, безобразие какое-то!

Когда Хуго закончил, я решил взять слово.

– Дорогой Край! – решительно начал я. – Как вы знаете, я не без вашей помощи дал себе ввязаться в эту авантюру с изменением внешности и отправлением неизвестно куда. Я вас, конечно, очень уважаю и ни в чём не виню, но с таким именем, как вы мне придумали, не сдвинусь и с места. Оно совершенно не подчёркивает мою индивидуальность и целиком и полностью меня не устраивает!

– И какой же псевдоним вы для себя предлагаете?! – фыркнул профессор.

– Не нужен мне этот ваш псевдоним! У меня уже есть имя, и оно мне нравится! И поэтому…

– Ха-ха! Ну вы и шутник! – прыснул Крайзман. – Это ж надо было такое придумать! Нет! Ну вы только послушайте! Цверг по имени Ринальдо!

– Я, вообще-то, не шутил, – сам удивляясь собственному спокойствию, продолжил я. – Мы просто сократим его. Меня будут звать Рино. И не сын какого-то там Хауга. Я решил стать родным братом Фри, и поэтому мой отец просто обязан зваться Балином.

– С отцом-то как раз понятно, но вот имя! – начал возражать Край. – Такого имени у цвергов нет!

– Вы ошибаетесь, профессор! – развёл руками я. – Такого имени у цвергов не было. А теперь есть! Может, я и расстался со своей внешностью, но с именем, данным мне матерью, расстаться не готов!

– Но… – попытался продолжить он. Однако его прервал вбежавший в комнату директор.

– О-о! Агент Гонсалес! Очень рад! Очень рад видеть вас в добром здравии! – засиял Вебер, обращаясь ко мне. – А вы хороши! Ну просто вылитый цверг! Ну всё! Портал должен открыться с минуты на минуту. Ваш раб уже ждет! Ну, давайте же быстрее!

Мы последовали за ним в лабораторию, где в полной экипировке, с секирой наперевес уже стоял Фри.

– Приветствую тебя, хозяин! – преклонил он колени при виде меня.

– Как ты узнал меня?! – подняв его за плечи, изумился я.

– Ну как же не узнать тебя, хозяин?! – удивлённо пожал плечами тот. – Внешностью ты, конечно же, цверг и по-нашему болтаешь хоть куда. Но аура у тебя всё та же! Синяя, с оттенками красного внутри!

– А, так вот оно что! – вдруг озарило меня. – Это зрение цвергов! Я обрёл зрение цвергов! А ты, Фри, светишься зелёным с оттенками фиолетового! Я прав?

– Истинно так, хозяин! Это моя аура и есть! – последовал ответ.

– Вот это да… – выдохнул я. – А теперь слушай сюда, Фри! Ты больше не раб мне! Я, Рино, сын Балина, официально освобождаю тебя из рабства. Теперь ты свободный цверг Пфырфри!

– Что?! – выпучил глаза гном. – Ты сын Балина? И ты меня освободил?!

– Именно так! – с пафосом начал отвечать я. – Но это ещё не всё. Я, Рино, сын Балина, предлагаю тебе, Пфырфри, сын Балина, стать мне названым братом и сродниться узами крови.

И, недолго думая, я вытащил из вещмешка нож со встроенным фонариком и уколол себя в левое запястье. Увидев каплю крови на моей руке, цверг выхватил у меня нож и, уколов себя, приложил свою руку к моей.

– Теперь мы братья, Рино, сын Балина! – выпалил он. – Куда ты, туда и я! И в шахту, и в лодку! И в город, и в лес! И свидетель тому Мотсогнир!

Он явно ожидал моего ответа, и тот не заставил себя ждать.

– Теперь мы братья, Пфырфри, сын Балина! Куда ты, туда и я! И в шахту, и в лодку! И в город, и в лес! И свидетель тому Мотсогнир!

Мы находились в лаборатории, заполненной всевозможной аппаратурой. Вокруг нас стояло и сидело человек двадцать, но в тот момент у меня было такое ощущение, что мы с моим новым кровным братом единственные во вселенной и плывём в пустоте. Я чувствовал, как по всему телу разливается тепло и ни с чем не сравнимое ощущение общности. Я больше не был один. Что бы теперь ни случилось, мне есть на кого положиться!