Юлия Эфф - Тайна Ирминсуля

Таким образом, больше половины комнат во всех трёх Лабасских замках пустовала, а протапливалась и отмывалась от пыли лишь перед редким приездом большого количества гостей. Однако замок де Трасси, в отличие от своих соседей, выглядел солиднее на всех этажах, так как приёмы устраивались здесь чаще, а порой и королевская семья появлялась, чтобы отдохнуть от столичной суеты и напитаться местной магией.

Итак, у нынешних именитых соседей с потомством дела обстояли следующим образом. Герцог де Трасси был благословлён двумя дочерями: младшей Лионэль на момент начала нашей истории было не более трёх лет; старшей Люсиль, ослепительной красавице, исполнилось восемнадцать. Её основной дар портальщицы проявил себя в столице, под королевским Ирминсулем, когда юной сирре минуло всего тринадцать лет. Это было очень рано по меркам Люмерии, ведь обычно сильная магия приходит много позже.

Надо сказать, что большинство особ королевской крови владели этим даром, поэтому де Трасси имели очевидный повод для гордости и надежды на будущее своей дочери. А пока родители ждали, когда ей исполнится девятнадцатилеть, чтобы отправить в королевскую Академию, и приехали в Лабасс, видимо, для спокойного ожидания и наблюдения за даром старшей дочери.

В семействе Делоне единственный сын Арман двадцати лет был нежно любим своим родителями. Дар у него открылся поздно, в прошлом году вскоре после завершения набора в Академию, поэтому мальчика не зачислили на обучение, а в этом году, наконец, родители планировали отправить Армана в столицу.

И, наконец, мы повернём к замку де Венеттов, где, несмотря на темноту ранних сумерек, госпожа Илария в своей спальне одевалась без привлечения к процессу чужой помощи, если не считать неумелых рук супруга, господина Рафэля де Венетта.

Оба их чада – погодок девятнадцатилетнего Антуана и восемнадцатилетнюю Мариэль – Владычица до сих пор не осчастливила аристократической магией. Отсутствие ярких маг-сил неописуемо беспокоило господ, так как в роду де Венеттов часто рождались лумеры (лишённые дара). Оттого пророчество Потиньи подарило надежду де Венеттам, а сегодня был особенный день, в народе прозванный Откровением Белой Владычицы, когда можно было с наибольшей точностью узнать будущее или вымолить у хозяйки снегопада милость.

Одни сказки читают, а другие в них живут.

«Неуловимый Хабба Хэн», Макс Фрай

– Дорогая, преклоняюсь перед твоей готовностью пожертвовать собой ради будущего наших детей, но всё-таки, пока есть возможность отказаться от этой авантюры… – господин де Венетт близоруко щурился на дело своих рук – слабую корсетную шнуровку на спине жены.

– Прекрати, Рафэль, мы уже это обсуждали! Мне мерзка сама мысль о том, что мы окажемся в долгу перед де Трасси. Мне не жаль отдать свой дар ради детей, но, говорят, Камила распрощалась не только с портальной магией. Иначе с чего бы эти её странности? Поэтому я не хочу обращаться де Трасси за помощью. Это будет последнее, на что я пойду. Я верю в нашего малыша Ирминсуля. Королевский, может, и способен на всё, но и наш, говорят, не хуже, – Илария набросила на плечи утеплённую накидку с капюшоном. – Подай-ка мне мой стилет.

Господин де Венетт, вздыхая, открыл шкатулку, стоявшую на столике у зеркала, вынул из неё оружие с лезвием длиной чуть больше ладони и протянул супруге:

– Будь осторожна, милая. Когда ты им последний раз пользовалась?.. И всё-таки я отправлю кого-нибудь за тобой. Тш-тш-ш, не ругайся, через некоторое время, разумеется!

Хорошенькая сорокалетняя Илария бросила последний взгляд на своё отражение и повернулась к мужу, подставила лицо для поцелуя:

– Всё будет хорошо, милый! Я вчера разговаривала с Потиньей, ей приснился чудесный сон, в котором она видела наших пташек. Крылышки у них, говорит, до того расчудесного цвета были, что она прослезилась.

– Поменьше бы ты с этой сплетницей общалась. Дара у неё не больше, чем рыбы в Волчьем Логове…

– Ах, дорогой, молчи, пожалуйста! – госпожа Илария взмахнула рукой, гася жёлтые огоньки у зеркала, и, еле слышно шурша одеянием, выскользнула в тёмный коридор.

Было слишком рано даже для слуг. Но на всякий случай Илария шла осторожно, медленно, то и дело прислушиваясь ко звукам за дверью. Дети спали. В комнате учителя раздавался виртуозный храп, почётная глава семейства госпожа Тринилия, мать Иларии, покашливала во сне, слуги – кто ещё храпел, а кто-то начинал возиться, просыпаясь. Проходя мимо дверей просыпающихся, Илария делала лёгкие пассы рукой, навевая сон. Ментальная магия была ключевой госпожи де Венетт, чем она пользовалась совестливо, но с расчётом.