Андрей Степанов - Между Мирами

– Нет, извините.

– Да-да, – отмахнулся капитан. – Паша тоже каждый раз так говорит, когда я пытаюсь разузнать его получше. А ведь когда-то я его от пули закрыл.

– Я вот не успел, – сказал я почему-то, хотя не мог бы сделать этого физически.

– А, всякое бывает в нашей работе, – капитан раздавил окурок с особой, как мне показалось, яростью. – Ну вот выпишут его, побеседуем с беззубым парнем. Документов при нем не нашли. Опять какой-то странный тип.

Стало понятно, что капитан тоже не очень-то владеет информацией о людях, которые устроили это нападение. Но, судя по его реакции, весьма сдержанной, это происходило не в первый раз, либо к странностям со стороны Павла он уже привык.

К нам спустился врач, стрельнул у капитана сигарету, затянулся и только потом спросил:

– Вы оба с ним?

– Да, – ответил капитан за нас двоих.

– Ему повезло, – успокоил врач. – Пуля прошла навылет, пострадала рука, немного царапнуло меж ребер, но до легкого не достало. Просто большая площадь поражения, отсюда много крови. Мы его зашили, скоро придет в себя.

– То есть, легкое ранение?

– Ему повезло. Немного другой угол и в груди он бы получил настоящий фарш. При таком-то калибре. Могу сказать – его костюм пострадал куда больше.

– Не время для шуток.

– Я и не шучу, – пожал плечами доктор.

Перекур закончился и мы проследовали за хирургом наверх, в палату. К моему искреннему удивлению Павел, не отличимый по цвету от простыней, уже сидел, весь в бинтах с рукой на перевязи.

– Второго взяли? – спросил он у капитана, едва мы вошли.

– Взяли, – Евгений Петрович строго, сверху вниз, посмотрел на хирурга. – Это – легкое ранение? Да он белее мела!

– И все же он жив, – сухо ответил доктор. – Я вас оставлю.

Дождавшись, когда он покинет кабинет, шпион указал на пиджак.

– Во внутреннем кармане, – уточнил он.

Я принялся шарить по пиджаку и вскоре вытащил небольшой скомканный сверток из вощеной бумаги, который сразу же передал Павлу. Тот развязал узелок, высыпал в ладонь несколько маленьких пилюль разного цвета. Формой и размерами они напоминали то же лекарство, что он давал мне ранее.

Сперва он принял белую, проглотил и запрокинул голову. Мы терпеливо ждали, когда шпион снова вернется к нам, но тот как будто считал про себя, а потом, закончив счет, проглотил вторую пилюлю.

– Ты снова с нами? – спросил капитан

– С вами, – выглядел он уже куда бодрее, но все еще оставался очень бледным. – Меня еще не оформили здесь?

– Вряд ли успели. Светиться не хочешь?

– Время не терпит, – здоровой, левой рукой Павел коснулся груди возле сердца и несколько секунд вслушивался в ритм. – Все в порядке.

– Ты уверен, дружище? – обеспокоился капитан. – Выглядишь ты пока что не очень.

– Вот именно – пока что. Ждать нельзя.

Шпион свесил ноги с кровати и принялся отключать аппараты контроля жизнедеятельности. Пока он сдирал датчики с тела, я не переживал, но, когда внезапно Павел принялся сматывать бинты, мы с капитаном едва не бросились к нему. Он остановил нас:

– Я отлично знаю, что я делаю. Пожалуйста, не мешайте.

Мы застыли у изножья кровати, готовые в любой момент спасти человека от явного помешательства. И все же под его грозным взглядом стояли, не шевелясь до тех пор, пока он не смотал все бинты с плеча.

Под ними показалась целая кожа без единого шрама. Точно так же Павел снял бинты с груди, где я не увидел даже царапины. Более того, за считанные минуты он постепенно вернул свой нормальный цвет кожи, без болезненной бледности.

– Мне понадобится нормальная одежда, – осмотрев продырявленный пиджак, произнес он. – Ты – за руль!

Честно признаюсь. Я устал. Устал бегать, получать оплеухи и травмы. За три дня меня ударили по голове, разбили стекло в автомобиле, продырявили грудь. Слишком много событий для такого короткого промежутка времени. Так не должно быть.

А еще я снова оказался между двух огней. Вероятнее всего, между трех – только вот профессора тут еще не хватало. Но он, к счастью, сидел дома и едва ли волновался, если у него была книга по истории.

Капитан явно не ожидал такого быстрого выздоровления и явно намеревался требовать объяснений от Павла, который в одном больничном халате проследовал к выходу. Я тащился сзади с пакетом, в котором лежал его костюм – вероятно, внутри находилось еще что-то полезное.

Добиться каких-то вразумительных ответов Евгению Петровичу не удалось вовсе, поэтому он сердито пыхтел позади меня. Кроме всего прочего, он еще и получил своеобразный выговор за то, что патруль не просто сообщил о расположении преступников, но попытался их задержать.