Евгений Панов - Инженер страны Советов

Получилось проехать почти до самого распадка. Здоровенная сосна росла между двух огромных валунов. Видимо, она и упадет от ветра, открыв взору скрытый клад. Клад тоже оказался на месте. Буквально сразу полотно лопаты лязгнуло обо что-то металлическое. Да и грунт был мягкий, словно кто-то что-то закапывал совсем недавно. Из земли извлекли два больших чугунка, один из которых был доверху набит золотыми монетами с изображением сеятеля на одной стороне и гербом РСФСР – на другой. Золотые советские червонцы. В другом чугунке лежали купюры с портретом Ленина, туго перетянутые бечевкой, номиналом в десять червонцев каждая. И, как вишенка на торте, револьвер с пачкой патронов сверху.

Перебирая купюры, Федор задумчиво произнес:

– А захоронка-то свежая. Того или этого года. Вот, глянь-ка.

Он протянул мне одну купюру. Я повертел ее в руках, разглядывая со всех сторон, и пожал плечами. Купюра как купюра.

– Вот бестолочь, – Федор сплюнул, – на год взгляни.

На купюре стоял 1937 год. Захоронка действительно оказалась свеженькая.

Странно, что тетя Валя не увидела второй чугунок с бумажными деньгами и револьвером. Хотя если учесть, что он находился под тем, что с золотом, все возможно. Загрузившись в телегу, тронулись в обратный путь. Надеюсь, теперь денег хватит.

Дома вечером пришлось выдержать целое сражение с Николаем. Он все порывался сдать найденный нами клад в Госбанк. Пришлось его урезонивать тем, что найденные деньги мы собираемся пустить в нужное государству дело, а не прокутить в кабаке. В конце концов он сдался. Еще и добавил, что в последнее время никаких ограблений не было, и непонятно, у кого могла появиться такая сумма.

Знакомство с директором артели «Металлист» Аркадием Филипповичем Семавиным состоялось на следующий день. Дядька оказался монументальный. Как рассказал Федор, в молодости он работал молотобойцем, да и сейчас не гнушался встать к кузнечному горну, когда была такая нужда. Договорились мы с ним быстро. У него нашелся весь необходимый мне материал, токарные станки и газосварочный аппарат. То ли наличие у меня нужной суммы сыграло роль, то ли сопровождающий нас сержант НКВД Ринат Гареев, но все вопросы решили буквально в течение часа.

Работа закипела. Теперь я сутки напролет пропадал в мастерских артели. С директором мы быстро подружились. Узнав, что я инженер, он нет-нет да и подходил с какой-нибудь проблемой. А я с радостью помогал. Да еще набросал ему эскизов различных садово-огородных приспособлений, благо в свое время пришлось немало поковыряться в земле в саду. Та же чудо-лопата пошла буквально на ура. А как я удивился, когда Филиппыч велел мне подойти к кассиру и получить премию за внедрение новой продукции. На мои слова, что я безвозмездно отдал ему чертежи и эскизы, он ответил, что нарушать отчетность и потом отвечать перед Фининспектором (вот так, с большой буквы и с придыханием) не собирается, и раз положено платить премию за рацпредложения, он мне ее и выплатит.

А однажды на местном рынке мне на глаза попался маленький бензиновый моторчик. И я бы прошел мимо, если бы продававший его мужичок буквально не схватил меня за рукав. Покрутив в руках это чудо техники, я выяснил у продавца, что это подвесной моторчик для велосипеда. Просил он за него немало, но деньги у меня были. Поторговавшись и сбив цену на треть, я купил агрегат.

Появилась у меня одна мысль. Решил я сделать бензопилу. В этом времени бензопилы уже есть, но это здоровенная и тяжеленная дурень, работать которой можно только держа ее вдвоем. Я же собирался сделать что-то похожее на штилевскую пилу, которой частенько там, в своем будущем, пользовался сам. И ведь получилось. Конечно, не совсем аутентично, но все же. Звенья для первой цепи изготовили фактически вручную и закалили. Филиппыч обещал заказать для этого штамп.

Легкая и удобная бензопила привела его в полнейший восторг. Тут же в Одессу, на завод «Красный Профинтерн», где делали те самые моторчики, был отправлен снабженец с суровым наказом без сотни этих девайсов не возвращаться. Уж кто-кто, а Филиппыч сразу увидел перспективы такой полезной в хозяйстве механизации. Ну и в очередной раз выписал мне не маленькую премию. А пила перекочевала к нам домой.

Через неделю после начала работ на полуторке привезли двигатель от У-2. Николай смог договориться с руководством аэроклуба, и они списали снятый с разбитого самолета мотор. Вопросов никто не задавал. Раз НКВД надо, значит, надо. А еще Николай выделил мне мотоцикл, чтобы, как он выразился со смехом, сестра его не пилила за то, что ее Мише до дома добираться далеко и он голодный весь день работает на благо страны.