Саша Стивенсон - Мрак в бесконечности

– Почему ты подвал не закрыла?! – повторил он вопрос и от злости снова ударил рукой по экрану. Боль хлыстом ударила по ладони и заставила разозлиться еще сильней. Трясло от нахлынувшего стресса, бурно ударившего волной.

– Не знаю. Он был уже открыт. – ответила Аня, вытирая слезы рукавом блузки, – Я тебе говорила: меня что-то туда приманило. То же самое, что и тебя. Хватит на меня кричать!

Антон снова принялся колотить по панели, хотя прекрасно знал, что ничего не выйдет, но внутри продолжала пылать надежда. Аня сидела и хмуро наблюдала за Антоном.

– Ну как? – ехидно поинтересовалась она, – Получается совершить побег?

– В процессе. Надеюсь, ты поняла, что эти уроды нас куда-то везут! Или ты такая тупая и не заметила этого?! Нам срочно нужно спасать свои шкуры!

В глазах девушки вспыхнул злобный огонь, губы сжались в тонкую линию. Таким жарким пламенем опалила ее ярость, что захотелось ударить Вершинина чем-то тяжелым, со всей злостью, показать, как он этими словами ранил ее сердце, как от одного слова внутри ее хрупкая душа люто рассекалась клинком.

А Антона обрадовало то, что она не заплакала.

– Они нас везут к какому-то господину… – пробурчала Аня.

– Мне чихать на этого господина! – перебил ее Антон, – Я хочу свалить отсюда! – снова ударил кулаком по дисплею панели.

Парень с огорчением понял, что бить дверь больше не мог. Костяшки на руках полыхали мучительной болью, кожа жутко покраснела. Парень стал рассматривать багажник, но здесь было очень темно, совсем ничего не видно. Телефон разряжался, и свет фонарика становился тусклее. Что-то тяжелое сдавило юноше в груди. Сбежать отсюда становится все нереальней и нереальней…

– Тебя не интересует, что делал тот телепорт в нашей школе? – нарушила тишину Аня. – Как он вообще там оказался?

– Не знаю, – промямлил Антон, тяжело дыша, – явно для каких-то целей.

Хотя данный вопрос его интересовал. Голова продолжала кипеть от этих мыслей. "Действительно, каким образом этот телепорт оказался перед нами? Словно кто-то подкинул его нам…То нечто-гипнотизер…Этот толстяк, толкнувший меня и заставивший покинуть зал…Тяжелый взгляд Сергея Тимофеевича… Повторяющиеся сны. " Я нападу… Я отомщу… Благодаря тебе… ".

Все казалось ему настолько подозрительным и запутанным…

– Почему перестал бить? – заметила Аня.

Парня начали раздражать ее вопросы:

– А почему именно Ирина Александровна тебя позвала за училкой? Почему не другого человека, а именно тебя?

Слово «тебя» он сказал с презрением. Аня это заметила. В таком блеклом освещении Антон увидел, как заблестели ее глаза от злости и обиды. Сердито глядя на нее, злость жаром охватила Антона, и он сжал свои губы, сдерживая новый буйный порыв гнева.

– Потому что она считает меня ответственной. И я одна не танцевала. – тихо сказала девушка.

– Ты еще врезалась в этот телепорт… – вспомнил Антон ее визг и грохот в мрачном подвале, и это картина перед глазами еще сильней поджарила его в груди.

– Я говорю, что я не специально! Я случайно врезалась в него и вскрикнула. Не говори со мной таким тоном! Если я тебе не нравлюсь, то это не значит, что со мной надо так обращаться!

Антон, чувствуя сильное презрение к ней, начал дышать сквозь сжатые зубы и прошептал:

– Свое отношение к тебе я так и не изменил. Как была тупой дурой, так ей и осталась.

Горькие рыдания накрыли девушку. Терпеть порыв слез стало невыносимо, слышать его слова подобно пытке. Внутри нее продолжали жить чувства к нему, и девушка очень сильно хотела, чтобы они наконец-то ослабли и оставили ее в покое. Она ненавидела саму себя за то, что продолжала тепло любить человека, который ее ни во что не ставил…

Антон услышал, как Аня заплакала.

"Начала тут устраивать трагедию! – гневно подумал он. – Нужно думать, как выбираться, а не плакать из-за правды!"

Аня не выдержала. Внутри нее будто что-то взорвалось. Плевать уже стало на то, что застряли на другой планете и их везли неизвестно куда. Она хотела показать ему, насколько он не прав, насколько сильно он в ней ошибался…

И насколько сильно он потом пожалеет за такое несправедливое хамское отношение.

– Ты…ты… – Аня, с трудом поднявшись, подошла к парню и начала кричать ему в лицо, тыча на грудь указательным пальцем. В ее глазах ярким пламенем пылала обида, смешанная со злостью. – ты настоящий идиот! Как ты можешь говорить такое девушке, которая одиннадцать лет по такому придурку, как ты, сохла? Это ужасно!