Серг Усов - Превозмоганец-прогрессор

— Бери, вон оттуда, верхний, — Одрий показал на лежащую прямо у двери небольшую стопку тощих тюфяков, наверняка набитых какой-нибудь прелой соломой — такой мерзкий духан от них шёл, и показал рукой в самый дальний угол, — Там положи. Это будет твоё место, пока не отправят подыхать в шахту.

— Да ладно, — заинтересовался Игорь, ослушавшись указания раба, вытащил из середины стопки лежанку видом чуть получше остальных, — Так всё хреново? Что, и за год могут ухайдокать?

— Вот сам и узнаешь, — внезапно развеселился и подобрел этот поганец, — Всё, считаем, что я тебя устроил. Клади, и пошли, я тебе покажу, что ты будешь делать.

— Эй, а пожрать? Ты не забыл, что я с дороги?

— Отказываешься работать?

Веселье Одрия вдруг взяло ещё одну высоту, а в глазах появилась такая надежда, что Егоров сразу же вычислил подвох.

— Да ты что, сдурел? Я о работе только и мечтаю, но хочу её делать очень хорошо. А как такое возможно на голодный желудок?

А ведь Игорь не врал, он и в самом деле хотел есть, хотя, казалось бы, царивший в бараке смрад из запахов дерьма, пота и гнили должен был начисто отбить всякий аппетит.

— Сегодня уже кормёжки не будет, — обрадовал раб, — Разве что тебе из остатков перепадёт, если выпадет на кухню воду таскать.

Да, так и получилось, что первой его работой, невольно найденной им на местном рынке труда, оказалось таскание воды в компании двух крепких замковых рабов Имариса и Ловика. Обоим было чуть за тридцать, со слипшимися волосами, давно не мытыми, неприятно пахнущими телами и одеждой-мешками, которые стирались в последний раз, наверное, года два назад.

Если Игорь правильно понял, в команду водоносов его назначили на весь срок до отправки в рудник.

"Могло быть и хуже, — подумал он, — Хорошо, что хоть не в золотари определили".

— Зря ты старшину злишь, — буркнул Имарис Егорову, когда они вдвоём, натаскав воду в прачечную, спрятались передохнуть между птичником и овином, — Он найдёт, как тебя подставить под столб, а то и под виселицу подведёт. Будь с ним осторожен. Пошли, долго скрываться нельзя, заметят. Ого, смотри, Ловику из кухни машут.

— Так эта паскуда не только надо мной начальник, что ли? — спросил Игорь, взяв вёдра и двинувшись вслед за Имарисом, — Не повезло, что такой говнюк в начальство выбился.

— Других и не назначают.

Услышать от того, кто выглядел абсолютно тупым существом, вполне здравую мысль, для Егорова оказалось несколько неожиданно.

— А жаль, — сказал он своему новому товарищу, торопившемуся вслед за Ловиком ухватить наряд на кухню, в спину, — И много среди вас старшин или Одрий один на всех?

Надежде Имариса, да и — чего уж тут греха таить — попаданца пробиться ближе к еде не суждено было сбыться.

— Эй, кто-нибудь из вас, идите сюда! — прокричал им с крыльца одноэтажного каменного строения со шпилем очень полный лысый дядька в просторном балахоне, — Живее!

— Иди к жрецу, а я в прачечную, — Имарис, очень ловко свалил в сторону, — Как освободишься, приходи туда же.

— Хватит болтать! — разозлился дядька.

В этом мире поклонялись Порядку и Хаосу. Оба эти бога не были антагонистами и ни один из них не являлся только плохим или исключительно хорошим.

По верованиям здешнего народонаселения, Хаос временами приходил на землю, разводил бардак и беспорядок — но, при этом, собственно, он-то и давал жизнь и развитие — а затем, уходил в свой план бытия, и на его место приходил Порядок.

В отличие от своего компаньона, бог Порядок начинал всё восстанавливать, заставлять жить по правилам и успокаивать до упокоения, то есть смерти.

Мутная религия — правда, Игорю казалось, что нечто подобное было где-то в Индии — а может, он просто пока не до конца разобрался. Много ли поймёшь из объяснений одиннадцатилетнего Кольта, даже хорошо зная ливорский?

Главное, что привлекало и интересовало попаданца в местной религии, так это то, что именно Храмы Порядка или Хаоса принимали к себе всех крайне редко появлявшихся одарённых с рождения магией, и именно в Храмах эти одарённые делали из обычных людей иск-магов, ничем не уступавших им, а порой и превосходившим после инициации своими магическими возможностями.

Каждый житель в теории мог сам выбирать, какому из двух богов поклоняться. В реальности же, тут господствовал принцип, как в средневековой Европе после тридцатилетней войны, "чья власть, того и вера".

Судя по белому — на самом деле, светло-серому — балахону жреца, барон Крим Рой молился Порядку, а, следовательно, и все его домочадцы, воины, слуги, крестьяне и рабы, тоже служили Порядку.