Андромеда Северова - Темный лорд

— А зачем усложнять?

— Да уж. Зачем?

— Вот и договорились. Ты мне не безразлична, Сэс. И очень бы хотел, чтобы я тебе тоже не был безразличен.

— Удобное слово. Не правда ли?

— Очень. И почему ты не можешь обращаться ко мне на «ты»?

— Так легче держаться подальше и утихомиривать свои чувства и эмоции.

— Ты не доверяешь мне? — голос стал напряжённым.

— Я не доверяю себе. Я потерялась во времени. Там меня никто не ждет. А здесь я должна за кого-то или что-то держаться.

— Лэрд, у нас гости, — раздался голос Логана.

Роберт на секунду крепко прижал меня к себе и отпустил. Выругавшись про себя, резко развернулся и зашагал в донжон.

Ангус Синклер собственной персоной. Тесть посетил его в первый раз со дня свадьбы дочери. Раньше, когда отец был ещё жив, Ангус был частым гостем в их доме. А сейчас, может потому, что друга уже нет в живых, или он боялся увидеть дочь несчастной, но Ангус не торопился в новый дом дочери.

— Приветствую Вас, лэрд, у меня дома, — Роб подошёл к Ангусу и пожал его руки.

— И вам здравствовать. Дорога была долгой. Я очень устал, мой мальчик. Годы уже своё берут. Но сначала хотел бы увидеть дочь.

— Да, конечно, — Роб повернулся к тёте Мередит. — Пусть позовут мою жену. А Вы проходите, присаживайтесь в кресло. Комнату приготовят сию минуту. Принесите вина, — крикнул он.

Не дожидаясь приказа, няня Сэс Марта уже несла поднос с кувшином вина и бокалом.

— Я рада видеть Вас в добром здравии, лэрд, — поклонилась няня Ангусу.

— Я надеюсь, что ты приглядывала за моей девочкой, Марта?

— Вы же знаете, что я люблю леди как свою дочь, лэрд.

— Иначе ты бы не была рядом с ней. Но я слышал много интересного.

— Такова жизнь, Ангус, — ответил Роб. — Она полна неожиданностей.

— Я всё понимаю. Но Сесси не должна страдать. Мне говорили, что она чуть не умерла. Я думал, что ты позаботишься о моей дочери лучше, чем кто-либо.

— Я в любом случае позаботился бы о ней. Даже не будь она Вашей дочерью. Она моя жена, — голос Роберта прозвучал напряжённо.

— Вот именно этого я и боялся, что она всего лишь жена, а не женщина которую ты любишь, — тихо произнес Ангус.

— Вы что-то сказали?

— Извини. Сэсси очень дорога мне. Я поручил тебе дочь, зная, что ты её не любишь, но будучи уверенным, что она под надёжной защитой.

Ангус пригубил вино, когда показалась Сэс. Внешне его девочка почти не изменилась. Но во всём облике, походке, в умении держаться видны были изменения.

Ангус нахмурился.

— Сесси?

Девушка вздрогнула, и это ещё больше встревожило лэрда. Она робко посмотрела на него. Потом её лицо прояснилось, и она со всех ног кинулась на шею отцу.

— Ну, девочка. Ты меня напугала. Я едва узнал мою малышку.

Сэсси всхлипнула и разрыдалась. Ангус крепко прижал к себе дочь, усадив к себе на колени, и знаком велел всем удалиться. Роберт раза два с угрюмым лицом оглянулся.

Ангус мягко гладил Сэс по голове, и молчал, давая дочери выплакаться. Его сердце защемило от нежности. Девочка так была похожа на мать. Только волосы достались от него.

— Ну, что, успокоилась?

Сэс всхлипнула в последний раз, и, глубоко вздохнув, кивнула.

— А теперь, расскажи отцу обо всём. Ничего не скрывай.

Странное ощущение возникло у меня, когда я увидела гостя. Спускаясь вниз, я уже знала, что приехал отец Сесилии. И очень испугалась. Он-то точно будет знать о своей дочери всё. А признаваться ему, что я вовсе не его дочь, я не могла. Как бы я ни гадала, не прикидывала, как себя вести, всё равно времени нет, да и будь оно, что бы я могла придумать в такой ситуации? Придётся плыть по течению.

Здоровый, именно, что здоровый размерами мужчина сидел в кресле у камина. С проседью ёжик волос, цветом похожих на мои. Твёрдое, как будто вырубленное из камня, лицо. Его синие, васильковые глаза полоснули по мне, как ножом. Не в смысле, что взгляд его был злым. Он присматривался. И его лицо всё больше хмурилось. И я не придумала ничего другого, как броситься ему на шею. Так я хоть на минуту скрою лицо, обдавшее жаром. При том, что ладони стали потными и холодными.

Сначала я замерла. Сердце глухо билось в груди, сотрясая рёбра. Но это до того момента, как я вдохнула запах этого мужчины. И он мне показался таким родным, домашним, что я разрыдалась. Я плакала долго, выплескивая эмоции и мои замороженные чувства, обиду на сложившуюся ситуацию и моё бессилие что-либо изменить.

Отец, а он и был отцом Сесилии, не прерывал моих излияний. Просто гладил меня по голове. И это было так здорово. Я не дополучила в прошлой жизни родительской заботы и любви. И это проявление чувств отца к своей дочери мне очень нравилось.