Дмитрий Лифановский - Проект Ковчег. Зима 41-го.

Сухой листвой в саду шуршит печально осень.

И в окна каплями стучит холодный дождь.

Сейчас пробьют часы тяжелым звоном восемь,

Но знаю я, ты не придешь.

Пела женщина хорошо, с душой. Но, как казалось Сашке, сама песня ну никак не подходила к случаю. Какое к чертям собачьим танго, когда треть слушателей стоит, опираясь на костыли или сидит обнявшись с такими же костылями. Это если еще не считать тех, кто слушает концерт, лежа на госпитальных койках через настежь распахнутые двери палат. Но народу нравится. Вон как глаза горят!

Быть может, там, где ты теперь, метель и вьюга.

И все тропинки снегом замело.

Быть может, ты совсем забыл о прежнем друге

И чувство прежнее прошло.

Настя Федоренко, стоявшая справа от Сашки, задумчиво пододвинулась ближе и ухватила его под руку. Парень смутился, поймав понимающую улыбку Светланы Георгиевны и недобрый взгляд Ленки Волоковой. После того, как Владимир Викторович переговорил с девушками, отношение одноклассниц к Александру немного изменилось в лучшую сторону. Вернее отношение Лены Волковой. Настя с Ниной и до этого относились к парню вполне нормально. А Ленка даже извинилась за свое поведение. Если за извинение можно было принять категорично сказанную фразу: «Стаин, извини, была не права! Но ты должен был мне хотя бы намекнуть, кто ты есть!» — это не дословно, но понял Лену Сашка именно так. И даже растерялся. Волков же сказал, что объяснил девушкам про секретность, так почему он должен был о чем-то намекать? Парень все меньше и меньше понимал Лену. Он даже не нашелся, что ей сказать в ответ на извинения и лишь пожал плечами, показывая, что вопрос закрыт. Сашка действительно на нее не обижался. Да, бывало, Ленкины слова или поступки задевали и ранили, да и то, что с одноклассниками общение не складывалось, была немалая заслуга Волковой. Но вот обида на нее не держалась. Наверное, потому, что к школе и происходящему там парень относился, как к чему-то второстепенному, малозначимому. Ему приказали учиться в школе, он и учился. Приказ странный и не очень понятный и приятный, но приказы они чаще всего такие и бывают. Были и плюсы от этого приказа. Вернее один маленький голубоглазый белобрысый плюсик, прижавшийся сейчас к его руке.

Так получилось, что именно с Настей у него стали складываться наиболее теплые, доверительные отношения. Нина была больше погружена в свою любимую медицину, а Лена… Это Лена. А Анастасия все свое свободное от дежурств и учебы время стала проводить у Александра. Она приносила ему домашние задания из школы, занималась с ним уроками. Именно после таких занятий Сашка впервые подумал, что, наверное, школа не такая уж и плохая идея. Ему было приятно и необычно такое внимание со стороны одноклассницы. А однажды Настя принесла вареную картошку с кусочком селедки. Правда, парень, зная, как тяжело сейчас с продуктами, наругался на нее, чем очень сильно обидел девушку, и ему пришлось извиняться. Спас его Лаврентий Павлович.

Настя сидела рядом с Сашкиной кроватью, покусывая от обиды губу, а парень, не находя правильных слов, пытался объяснить ей, что он не хотел ее обижать, что его здесь и так хорошо кормят и не надо отрывать от себя и от семьи продукты, чтобы подкормить его. Девушка, на все его неумелые попытки как-то примириться, лишь молчала и смотрела в окно, за которым кружились редкие снежинки. Как вдруг открылась дверь, и в палату зашел Берия. От неожиданности Сашка замолчал на полуслове и попытался вскочить с койки. Настя, видя странное поведение парня, заинтересованно обернулась и замерла. Знакомого по фотографиям и картинам наркома она никак не ожидала увидеть так запросто заходящего в палату к ее однокласснику.

— Здравствуйте, товарищ Народный комиссар внутренних дел! — выдал Сашка, уже опустив ноги на пол для того, чтобы встать. Настя только ошарашенно кивнула головой и опять замерла на стуле.

— Здравствуйте, молодежь, — улыбнувшись, поздоровался Лаврентий Павлович, а потом глядя на Сашку добавил, — лежи, давай, герой! Я тут мимо проезжал вот и заехал по-товарищески проведать. Так что без чинов и званий. Ну и познакомь меня с этой милой девушкой.

— Это Настя. Настя Федоренко. Моя одноклассница. Настя, а это Лаврентий Павлович. Ну, ты узнала, наверное.

Настя быстро-быстро закивала головой, пролепетав чуть слышно:

— Очень приятно.

— И мне приятно, Анастасия, — располагающе улыбнулся Берия. — Ну, как тут наш герой? Слушается? Больничный режим не нарушает? Настя, как кукла только кивала и мотала головой в зависимости от вопросов наркома. Видя, что девушка совсем растерялась, Лаврентий Павлович переключился на Сашку: — Я ненадолго, сам понимаешь, дела. По Ленинграду, я думаю, тебе уже все, что можно было рассказать, рассказали. Добавлю только, что не зря мы эту затею провернули. Хорошо получилось. Правда, надо было доложить перед операцией, сам знаешь кому, — Берия глазами показал вверх, на что Сашка только удрученно кивнул. Реакции Сталина на свое самоуправство он честно сказать побаивался. — Поэтому орденов не жди. Правда, и наказывать нас с тобой не за что, — улыбнулся нарком, видя переживания парня. — Но без награды я тебя оставить не могу. — Климов! — крикнул он кому-то в коридоре. В палату заскочил высокий мужчина с капитанскими шпалами на зеленых петлицах погранвойск выглядывающих из-под накинутого на плечи белого халата. В руках у капитана был какой-то деревянный лакированный ящик и бумаги. Берия забрал ящичек и капитан так же как появился, быстро выскользнул из палаты. Серьезный дядька! Точно так же, с кошачьей грацией и скрытой силой двигались парни Волкова, да и сам майор госбезопасности. — За отвагу, проявленную при выполнении особо важного задания командования, награждаю тебя именным оружием. Лаврентий Павлович вручил парню подарок. Сашка, уже стоя на ногах, принял из рук наркома ящичек и бумаги.