Иннокентий Белов - Слесарь

Я указал Альсу на него и пояснил, что смерть Зверя произошла после, очень для меня, удачного падения.

- Второй кусок лежит наверху, - добавил я.

Мастер внимательно осмотрел обломок, особенно острую часть дротика, которую я тщательно обработал ножом и обжег на костре до идеально острого состояния. Вся эта работа окупилась сторицей.

Прихватив обломок с собой, Мастер попросил меня показать место, где и произошло ранение зверя. Мы поднялись наверх, и около сосны-ели я, с облегчением, нашел второй обломок дротика. После осмотра и этого куска, Альс самолично поднялся к вершине дерева и потратил пару минут на изучение веток.

Видимо, все мои слова получили подтверждение. Да и под деревом Мастер легко отметил невидимые для меня следы крови.

Поэтому я удостоился серьезной похвалы от Мастера. И даже признания, что именно я своей хитростью и везением смог ранить и потом убить Великого Зверя.

И смог отомстить за смерть члена Гильдии, что было особенно важно для этих людей. Я сразу почувствовал, что ледок в отношении меня исчез.

И, наоборот, все рады, что среди нас появился такой везучий и живучий Носильщик. Сделавший невозможное и преодолевший судьбу.

Буду теперь легендой, на этот год – точно.

Хоть и Носильщик, но по деяниям – настоящий Мастер!

В этом мире люди суеверны, везение человека было одной из основных добродетелей. Особо везучего члена Гильдии все хотели иметь в составе охотничьей партии или каравана.

И если Главный Мастер признает при членах Гильдии, а здесь в караване – он Царь и Бог, что мои заслуги велики и поразительны, то я - официальный член Гильдии.

И, что немаловажно, могу рассчитывать на более высокую часть доли от вырученного, особенно от продажи шкур.

Мы вернулись на стоянку, я отметил, что могилу уже выкопали. По дороге я мысленно перекрестился, Охотники не обратили внимание на окрестности источника, ведь я предупредил, что успел снять тут все ловушки. Носильщики, пока Альс разбирался с осмотром места ранения Зверя, смотрели по сторонам внимательно. Но тайник, очень важный для меня, не находился в поле зрения. Пока шли к стоянке, я изо всех сил скрывал чувство облегчения.

Здесь булькал котел и разносился запах кулеша, на стоянке кипела жизнь. Добыча была сложена и посчитана, второй Старший доложил Альсу, что в итоге получилось. До нормы немного не дотянули, по его словам.

Альс крикнул всем заканчивать дела, и собираться прощаться с погибшими товарищами.

- Остаемся здесь! – сообщил он на всю стоянку.

Может, караван раньше и не собирался ночевать, но пришлось разбираться в произошедшем и хоронить своих друзей. Еще надо было снять оставшиеся снасти и сложить их для хранения. Все вместе мы вышли к месту похорон, и там я увидел еще одну могилу и новые приготовленные камни разного размера.

Альс и второй Старший вышли вперед, опять негромко прочитали свою молитву и, помолчав, сказали опускать тело Тонса. Могилу быстро засыпали и установили камни своим порядком.

Как и Тонс над могилой Карна.

Была середина дня, я с тремя Охотниками отправился снимать петли и ловушки. Теперь забирали только мясо, со шкурами не заморачивались. Уже темнело, когда собрали все петли и вернулись на стоянку. По пути познакомился с Учеником Охотника Понсом и Носильщиками Кросом и Товером.

Крос – долговязый парень с льняными длинными волосами, был самый разговорчивый и веселый. Сразу после знакомства с интересом начал расспрашивать о Кортах. Он тоже, не скупясь, делился разными моментами из своей жизни и теми сведениями, которые знал об опасных хищниках. Сам он, правда, с ними не сталкивался, но много знал про их повадки и обсуждал это со мной.

Остальные Охотники помалкивали и только слушали наш разговор. Мне приходилось нелегко, полностью выразить свои действия и мысли я не мог – слов не хватало. Да и Кроса понимал не полностью. Но парень словно не замечал моих затруднений, весело болтая и смеясь над своими шутками.

Стемнело совсем, когда меня позвали к столу. Пара факелов неплохо освещала вокруг, все караванщики вернулись на стоянку и расселись за столом, кое-как разместившись. Один дежурный перестал патрулировать пока между изгородями, собачонки вертелись около стола в ожидании подачек.

Из пузатой бутыли всем в кружки налили прозрачной, ароматной жидкости. Выпили стоя за Тонса, только чокаясь посильнее. Такой здесь был обычай, не как у нас.

Помянули Охотника. Я даже не стал разбираться, что я чувствую сейчас – облегчение или скорбь по своему первому знакомому человеку в новом мире. Если бы он был жив – не стоял бы я среди Охотников сейчас, не пил бы ресу. Я, конечно, в голову Тонсу не забирался, не могу утверждать на сто процентов. Но на девяносто – думаю, в лучшем случае – сидел бы привязанный к дереву. В ожидании неминуемого решения.