Сергей Куковякин - Бакалавр 3 [СИ]

Не то бы на такие тарелки накладывать… Ну, уж, что есть, то есть.

На одну — рыбное содержимое банки из Нижнего Новгорода вывалил.

Кстати, тут он, как и у нас, до девяностого года Горьким был. Всё я теперь сравниваю, как понял, что не в свой девяносто третий попал…

На вторую тарелочку консервированные ананасы выложил. Это уже из бабушкиных запасов.

Баку шпрот ещё открыл — Новый Год всё же. Свеженькие шпроты. Парни в нижнем подогнали.

Колбаски сырокопчёной из холодильника достал — опять же подарок нижегородцев.

Хватит? Вроде гостей у меня не ожидается. Одному бы и это съесть…

Понятно, что хлеба ещё порезал, все начатышки из холодильника достал. Были там у меня венгерские помидоры и огурцы недоеденные. Это, опять же бабушке спасибо. Съем скоро её запасы и кончится у меня масленица.

Шампанское и водка своё место заняли. Всё, вроде. Можно начинать.

Во. Совсем сдурел. А, из чего пить то будешь? Рюмка и фужер где?

Нашел и их в бабушкином шкафу. На стол выставил.

Включил телевизор. Хрень какую-то юмористическую показывают. Не под настроение моё. Ну, да ладно.

Так и сидел в одиночестве, пока в дверь не постучали.

Никого, вроде не приглашал, да и мало кто знает, где я живу. Кого черт несёт? Давно глазок на дверях хотел сделать, да всё — то одно, то другое…

— Кто там? — чуть-чуть дверь приоткрываю. Цепочка стальная у меня так отрегулирована, что между полотном двери и косяком только малюсенькая щелочка образуется.

— Это соседи справа. Не будет ли соли немного? — с площадки раздается. Тихо так. Почти не слышно. Как будто заяц говорит в стадии умирания.

Во, люди дожились. Соли даже у них нет. У меня вот в запасе её не один килограмм. Пусть будет. Есть-пить не просит, места много не занимает.

— Сейчас, подождите минутку. — говорю и за солью иду.

Вот уж, чего, чего, а соседям соли не жалко.

Баночка майонезная чистая под руку попалась, вот в неё соли и насыпал. Почти полную. Пусть соседи солят, всё что им надо.

Дверь открыл, а там старушка стоит. Точно — соседка. Не киллеры пришли в новогоднюю ночь по мою душу.

— С Новым Годом Вас! — соль в баночке ей протягиваю.

— Извините, пожалуйста, что Вас побеспокоила. Время уже позднее, в магазин не пойдёшь… — начала оправдываться женщина.

— Да перестаньте. Не стоит благодарности, — отвечаю возрастной женщине и дверь закрываю.

Только несколько шагов в сторону гостиной сделал, а в дверь опять звонят. Что там ещё соседка попросить забыла? Сразу бы говорила…

Начинаю открывать дверь, а тут её со всей мочи на себя рванули. Я, как за ручку держался, чуть на площадку не вылетел.

Именно, что чуть не вылетел. Не дали. Только и успел заметить, что там пара бугаев стоит. Один из них и звезданул мне. Так, по-простому, без изысков каких-то. Кулаком в лоб.

Всё как-то быстро произошло…

Открываю глаза — в гостиной на полу лежу. Вроде, соль соседке давал, а тут почему очутился? Голова кружится, подташнивает… Горбуша виновата? Водки вроде не много успел выпить…

Это кто? В комнате ещё два мужика каких-то стоят. Как тут они очутились? Соседку и соль помню, мужиков этих — нет…

Один в руке книжицу держит. А, паспорт…

На меня посмотрит, в паспорт заглянет…

Значит, мой это паспорт он держит… Что-то до меня медленно всё доходит… Голова бы не болела ещё… Сейчас вот встану, таблеточку выпью…

— Лежать, — каким-то механическим голосом один мужик мне приказал.

— Дубинин Вадим Анатольевич? — это уже второй меня спросил.

— Да, он самый, — ответил и всё. Отключился.

Глава 33 Первое января

Первое января в России день не однозначный.

Привести его к общему знаменателю и вывести какие-либо закономерности весьма проблематично.

У кого-то он плавно формируется в ощущениях за столом в кругу друзей и родственников из тридцать первого декабря… Тут и пузырики шампанского, и звон бокалов, и речь очередного президента по телевизору…

Чуть подветревшие салатики на столе, остывшее горячее, ополовиненные бутылки…

Звёзды эстрады развлекают, тепло, светло, завтра не на работу…

Кто-то в первом января приходит в себя и с трудом припоминает — а, что же вчера то было? Где это он, кто рядом подушку приминает, почему так плохо…

Вадик себя в реальности осознал на полу лёжа. Выше глаз побаливало, но не внутри черепной коробки, а снаружи. Не отрывая тела от пола анализом состояния организма занялся и припомнить попытался, а что же в предшествующие часы было.