Гэвин Магнус - Ростки лжи

— Хотел бы я иметь вашу уверенность. — криво усмехнулось его святейшество.

— Однако ваш рассказ оставляет один, несомненно, важный для всех собравшихся вопрос. — степенно продолжил мастер Гастон. — Кто войдёт в совет семи?

Этериас уныло вздохнуло. Политика всегда приводила его в уныние. Гастон. впрочем, истолковал его молчание неправильно:

— Я полагаю, вы более привычны к собственным советникам — понимающе кивнул первый советник покойного главы церкви Ренегона. — Однако с вами прибыли только четверо из семи. Оставлять Аурелион без опытных мастеров неразумно, и поэтому я полагаю, что выбрать оставшихся из на…

Новоявленный глава церкви поднял руку, останавливая говорившего.

— Совет сохранит свой состав в полном объёме. Семь хорошее число, однако, полагаю, нам потребуется множество реформ, а число тринадцать ничуть не хуже семи.

Своих старых советников Этериас не любил, однако выгонять их было неразумно: они хотя бы были привычным злом.

Никто не возразил, хотя некоторые из мастеров скривились и покачали головой, выражая таким образом неодобрение к пренебрежению традициями.

Мастер Гастон оглядел присутствующих мастеров и вновь взял слово:

— Полагаю, вы не были представлены остальным советникам, ваше святейшество. Позвольте мне представить их. Первым советником Лириона был я. Вторым советником был мастер Син.

Средних лет желтоглазый блондин в ослепительно-белой, вышитой золотым шитьём роскошной мантии поднялся из-за стола, приветливо кивая.

— Син является одним из лучших мастеров света в Ренегоне. — добавил Гастон.

— Света? — поднял бровь Этериас.

— Я полагаю, вы намекаете, что это не слишком популярная практика, верно? — улыбнулся мастер Син. — Среди мастеров иных королевств порою бытует заблуждение, будто искусство света несёт не слишком много пользы и имеет мало возможных применений, в отличии от искусства жизни или стихийного мастерства. Уверяю вас, я с удовольствием развею это заблуждение.

Этериас вспомнил его. Именно мастер Син скомандовал свободную атаку всем мастерам на площади.

— Фелиус, без сомнения, лучший из ныне живущих воздушников нашего королевства, а также третий советник Ренегона.

Сухопарый. низкорослый старичок в светло-голубой робе приподнялся, кивком поприветствовав верховного иерарха.

— Люди Фелиуса, помимо всего прочего, отвечают за воздушное пространство над Кордигардом и витающие там запахи. Полагаю, пожив здесь подольше, вы оцените его мастерство. — добавил Гастон.

— Уже оценил. Прекрасная работа, никакой вони, как будто это удалённый горный монастырь, а не гигантский город. Как вам удалось добиться такого эффекта? — с любопытством осведомился Этериас.

— Долгая история. Заходите ко мне почаще, ваше святейшество, и я с удовольствием расскажу вам. — усмехнулся старичок.

— Мастер Долиан известный по всему королевству знаток стихии земли и великолепный архитектор.

Четвёртым советником был чернобородый, двухметровый, широкоплечий громила в простой тёмно-коричневой мантии поднялся из-за стола. Со стороны казалось, что на это заседание он попал, зайдя не в ту комнату.

— Если вам нужна новая крепость, ваше святейшество, это ко мне. — пробасил здоровяк, почесав лысину.

— Сэр Родриан эксперт искусства огня, и является пятым членом совета семерых. — Гастон постарался сказать это равнодушным голосом, однако внимательный слушатель заметил бы нотки неприязни.

— Сэр? — Приподнял бровь Этериас.

Одетый в ярко-красный охотничий камзол лысый и безбровый мужчина лет тридцати пяти улыбнулся, сверкнув великолепными зубами, и ответил:

— Когда мне было четырнадцать, я сбежал из монастыря и напросился в ученики к одному рыцарю. Он, конечно, быстро меня раскрыл, однако прогонять не стал, а огнём к тому времени я владел достаточно хорошо, чтобы не создавать проблем. Когда достопочтенные мастера церкви нашли меня, посвящение уже было произведено. — с довольным видом откинулся назад на стул рыцарь. Похоже, рассказ этой истории до сих пор доставлял ему удовольствие.

— Именно поэтому я считаю, что его святейшество мастер Лориан ошибочно назначил вас на эту должность. — холодно прокомментировал это мастер Гастон командирским тоном.

На Родриана, впрочем, это не произвело никакого впечатления, и тот лишь с улыбкой отправил воздушный поцелуй своему оппоненту, создав в воздухе иллюзорный огонёк в форме своих губ, который развеялся, подлетев к Гастону. Это так сильно напомнило Этериасу его собственные отношения с советниками, что он с трудом подавил в себе смех: на подобном совете это было совершенно неуместно.