Гэвин Магнус - Ростки лжи

Барону довелось лично быть свидетелем пары похожих случаев.

Город, к которому они пришли, называли Коллингс. Крупный торговый город с высокими каменными стенами, что находилась на границе между Аурелионом и Ренегоном. Столичного лоска, он, разумеется, не имел, но найти всё необходимое в нём было просто.

— Я хочу чистую кровать, ванну, и на ближайшую неделю с меня точно хватит приключений! — безапелляционным тоном заявила леди Лиссандра, едва путники вошли в город.

— В центре города есть отличная гостиница. Его светлость как-то раз останавливался там. — почесал затылок один из воинов долины. — Правда, там дороговато будет для простых солдат.

Нерион достал небольшой мешочек и кинул его воину.

— Найдите жильё где-нибудь поблизости. Леди Лиссандра заслуживает лучшего отдыха.

Цены в гостинице и правда кусались. Но у барона было при себе достаточно денег, выданных герцогом на случай разнообразных неожиданностей. Однако к его удивлению, целительница резво шагнула вперёд и затребовала себе лучшую комнату. А затем сама же и расплатилась.

— Неужели вы думаете, что я бедствую, ваша милость? — лукаво взглянула на барона Лиссандра. — Уж кто-то, а вы должны понимать, насколько дорог труд целителей. Я полагаю, что зарабатываю за год больше, чем вы получаете со своего баронства за десять лет.

Барон стыдливо отвёл взгляд и спрятал кошелёк. Возразить было нечего.

Вечером Нериону было о чём подумать. Его стали одолевать тяжёлые думы о правильности своих поступков. Выданное герцогом задание уже казалось ему откровенно неправильным. И в тот самый момент, когда раненый воин ворочался на кровати, а внутренние противоречия между честью и долгом, благородством аристократа и обязанность верующего, словно огонь, жгли его изнутри, судьба решила подлить масла в это бушующее пламя.

Точёная, тонкая женская фигура, одетая лишь в лёгкое, невесомое ночное платье, посетила комнату барона. Несмотря на почти полный мрак, Нерион мгновенно узнал её.

— Леди Лиссандра…

Барон, как благородный человек, намеревался сказать о том, что в отношении возлюбленной верховного иерарха не может допустить подобных вольностей, что это неправильно и он не должен пользоваться её страхом и своим положением защитника...

Но затем платье лёгким движением упало на пол, и все возражения застряли у Нериона в горле.

Любой идиот бы понял, что возразить в такой момент, значит нанести женщине смертельное оскорбление, а барон отнюдь не считал себя идиотом. Поэтому он просто обнял её и мгновенно забыл обо всех сомнениях, терзающих его изнутри.

Несмотря на великолепную ночь, наутро барон чувствовал себя отвратительно. Но не в физическом, а в моральном плане.

Мало того что он втёрся в доверие к прекрасное, милой и доброй женщине, фактически чтобы похитить её. Теперь они ещё и стали любовниками.

Нерион перевёл взгляд на сладко посапывающую на его плече головку. Каштановые с вкраплениями рыжего волосы широкой копной разметались по подушке. Лиссандра выглядело так мило и беззащитно… И от этого барону становилось ещё хуже.

Несмотря на дальнейшие планы относительно своей… пленницы? любовницы? спутницы? Барон затруднялся подобрать определение. Так вот, несмотря на дальнейшие планы и приказы герцога, Нерион так и не осмелился разбудить сладко спящую на его плече женщину. Слишком уж кощунственным это ему казалось.

Впрочем, через пару часов та проснулась сама. Довольно потянувшись, словно кошка, Лиссандра перевела взгляд на барона. Взгляд, которые мгновением позже стал серьёзным.

— Снимай рубашку! — решительно заявила женщина.

Барон счел, что лучше будет подчиниться.

— Да нет же, не за этим! — твои кости едва-едва срослись, надо проверить, не повредили ли мы что-нибудь ночью.

Каждый раз, когда Нерион думал, что он не сможет испытывать больше стыда за свои действия, эта женщина умудрялась раз за разом пробивать это дно.

Лёгкими, невесомыми, но явно привычными движениями целительница ощупала кости недавно сломанной руки и прощупала рёбра. Удовлетворишь осмотром, она чмокнула барона в щеку и поднялась с кровати.

— Ты крепкий парень. Всё хорошо заживает. — в голосе Лиссандры звучали нотки профессиональной гордости.

Благодушное настроение женщины окончательно развеяло сомнения барона относительно дальнейших действий. Так или иначе, воин был неробкого десятка и решил расставить всё на свои места сразу.