Гэвин Магнус - Ростки лжи

Я некоторое время помолчал. Мысли прыгали, и я судорожно пытался понять, что же сделал шаман. По всему выходило, что тот каким-то образом связал мою душу с душой Вальгарда. Я отчётливо чувствовал связь, с которой в теории можно сделать что угодно. Тонкая и почти невесомая нить, которую можно было легко оборвать, словно приклеилась к моей сущности.

— Каков функционал клятвы?

— Духи карают предателя в случае необходимости. Впрочем, ты можешь освободить меня от клятвы в любой момент. — буднично пожал плечами Вальгард.

Я на миг зажмурился, сосредоточиваясь на связи и пытаясь понять, что же она делает. По всему выходило, что работала клятва в одностороннем порядке: будучи тесно связанной с разумом и душой. Пожалуй, если сосредоточится и отдать приказ, я мог бы тонким, незаметным импульсом просто разорвать связи души и разума с телом! Без всякого искусства смерти убить предателя одним лишь усилием воли! И даже больше того: казалось, этот функционал мог сработать и без моего разрешения: клятва убьет Вальгарда, если тот сам станет считать себя предателем!

Связь выглядела тонкой и непрочной, но возможно, это было обманчивым впечатлением. Но вот в искусности это творение сумрачного гения говорящих с духами на первый взгляд превосходило клятву жизни, что давали друг другу люди, как элегантный дворец превосходит землянку. Это даже не было магией, искусством нейтраля в том смысле, в котором понимали его мастера людей: чистая духовная связь. Подобный подход сильно напоминал мне техники, которыми я мог вырвать, пытать, или пленить чужую душу через искусство смерти. Вот только применялся более тонкий подход, и пока мне оставалось лишь гадать, как именно шаман провернул подобное.

Возможно, от обучения у Исгерда в итоге будет заметно больше толка, чем я думал изначально.

Вальгард спокойно сидел напротив и ждал, пока я собирался с мыслями, не беспокоя меня. Однако нам ещё многое стоило обсудить. Открыв глаза, я спросил его:

— Что ты знаешь о моей сделке с вашим советом шаманов?

— Мне и моему клану приказано присягнуть тебе на верность и следовать за тобой на юг. Особых подробностей не сообщали. Впрочем, мне и так известно, что любое решение совета шаманов так или иначе идёт на благо всего нашего народа. — развёл руками глава клана.

Я забарабанил пальцами по столу, бросая задумчивый взгляд на друга и вассала. Следовало тщательно обдумать, какую часть своих планов необходимо поведать. Но прежде чем я успел принять решение, тот внезапно заговорил:

— Я не знаю, как у вас, людей, принято доказывать свою верность, но я вижу, что тебя гложут сомнения на этот счёт. И это правильно — ни одна клятва не является абсолютом. Случается и так, что смерть как наказание за предательство не останавливает от ударов в спину. Поэтому я скажу тебе вот что: я убил двух своих сыновей ради тебя. Достаточное ли это доказательство верности?

Глаза вождя со стальной решимостью смотрели на меня. Я же на миг замер соляной статуей: подобная заявка была, мягко сказать, неожиданной.

— Насколько я знаю, до недавнего времени ты даже не знал о моём появлении на севере. Мне бы хотелось некоторых подробностей. — мягко ответил я.

А ради меня ли их ты убил — этот вопрос повис в воздухе. Вальгарда, впрочем, это совсем не смутило.

— Двое моих старших сыновей давно хотели занять место вождя. После плена и последнего поражения моя популярность в клане резко упала. Впрочем, я хороший вождь, так что около половины клана меня всё равно поддерживало. Ситуация шаткая, конечно, но не критичная. Когда шаманы решили отдать тебе Северный Ветер, мне пришло письмо, в котором было сказано, что, я, вообще-то, как вождь, давно не устраиваю совет шаманов, и если бы не твоё прибытие, вероятно, вскоре старший сын мог решиться бросить мне вызов и стать новым вождем А ещё там был недвусмысленный приказ: Северный Ветер должен присягнуть тебе на верность.

— Значит, дело во власти, а не во мне? — полуутвердительно спросил я.

Вальгард мотнул головой.

— Я любил своих сыновей. Последнее время отношения не ладились, конечно, но я скорее склонен уступить место старшему, если бы он бросил мне вызов, отказавшись от поединка и став одним из старейшин. — Вождь Северного Ветра посмотрел на меня тяжёлым, пристальным взглядом. — Но я хорошо знаю своих сыновей. Слишком хорошо. Они были молоды и честолюбивы, и потому они не выполнили бы приказ шаманов. Мудрость совета священна, но их власть не абсолютна. После демонстративного отказа нового вождя подчинятся тебе, говорящие с духами, вероятно, дали бы тебе под начало другой, более сговорчивый клан. У меня был выбор, и я его сделал. И теперь я спрашиваю: доказывает ли для тебя это мою верность?