Сергей Соколов - Вуаль. Крыло второе [СИ]

— Простите, — потупил взгляд Бляхер, первым пришедшим в себя. — А вы сейчас о чём?

— Да, Авдей, тут такое дело, — Решил я уйти от объяснений, проигнорировав вопрос. — Мне не нужны голоса от Насти в случае моей победы. Мы с ней договорились, что она выполнит одну мою просьбу. Так можно сделать?

— Хм… Я даже не знаю. Ты меня сегодня только и делаешь, что ставишь в тупик, Станислав. — Честно признался Авдей, задумчиво поглаживая свою плешивую макушку. — Всё же придётся к ректору идти… Хотя….

Авдей подняв указательный палец вверх вновь прыгнул на своё кресло и открыв ноутбук, пощёлкав мышкой с десяток секунд начал быстро набирать сообщение, вероятнее всего Морозову.

— Он у себя. — Облегчённо констатировал Бляхер. — Печатает ответ… Да. Морозов дал добро на три поединка в один день. Сейчас-сейчас, так! От голосов ты можешь отказаться, но только лицей не несёт ответственности за исполнение твой просьбы Ласточкой… Это уже на твой страх и риск.

— Даю слово, что исполню то, о чём мы с тобой договорились. — Чётко произнесла Настя, пришедшая в себя, не моргая глядя мне в глаза, добавляя. — Я никогда не отказывалась от боя и всегда держу данное мной слово. Можешь не переживать, кн… Стас….

— Не сомневался, Настя. — Кивнув, я сдержано улыбнулся, отметив кое-какие изменения в поведение девушки, после сказанного мной ранее, обращаясь теперь к парням. — Барон, ты будешь после Валькирии, встретимся в тире лицея. А с тобой, Клод, мы встретимся не в дуэльном зале, а в коридоре, рядом с моей аудиторией.

— Не понял, в зале ведь удобнее. — Пожал плечами дарование рода Шеннон.

— Это тебе там удобнее. Место состязания за мной, не забывай.

— Да, в принципе, разницы уже нет. — На лице Клода читалось явное расстройство. — Сомневаюсь, что ты сможешь продолжать состязание после поединка с Настей.

— Кто знает… — Загадочно произнёс я, в очередной раз убеждаясь, что обо мне здесь невысокого мнения. — Встречаемся сегодня, сразу после лекций в зале подготовки рукопашной подготовки.

— Я не проиграю. — Ни с того ни с сего констатировала Настя, и развернувшись, направилась к выходу из кабинета статистов.

— Считай, что твои пятнадцать голосов теперь мои, если Ласточка не сломает тебе руки, конечно. — Заявил Окунь, и поправив монокль направился прочь, вслед за девушкой.

— Буду болеть за тебя. — Удивил меня Клод, всё так же демонстрируя доброжелательность в которой не обнаруживалась фальшь, так же направившись за остальными двумя «вызывателями».

— Куратор Авдей, — Весь мой вид и голос на столько стали приторными, что наверняка у всех присутствующих счетоводов в кабинете появился сладкий привкус во рту и начало тошнить. — Только не отпирайтесь, пожалуйста, что у вас есть множество информации на эту троицу. Я же не поверю в это… Как бы мне на неё взглянуть, по-дружески, так сказать?

— Легко, но «по-дружески», тут неуместно. — удивил меня Авдей, которого маленький Айзек в моей голове привязывал к стулу и уже был готов начать дознание «с пристрастием». — Один голос за профайл каждого, итого — три голоса.

— Э-ммм. Я не против, мне эти голоса вообще не нужны как-то, только зачем они вам? Вы же куратор. — Тут уже мне пришлось чесать репу.

— Как это вам не нужны голоса?! — От сказанного мной, Авдей встрепенулся, и приоткрыл рот.

— Да вот так, Авдей. — Развёл я руками. — Бороться за какой-то эфемерный приз идя по головам это интересно, но не в моих правилах. Мне нужно знать, что получу, иначе желания участвовать не возникает.

Это была чистая правда. Мне действительно были до далёкой звезды эти голоса. Более того, я бы с радостью воспринял тот факт, что мой фасад «топ 1», потерялся бы где-нибудь в середине списка. Даже подумывал о том, пока сюда шёл, вариант со сливом поединков. Убеждал себя это сделать, но моя натура взяла верх. Мне не сдались эти голоса, за которые я получу в конце полугодия «скверха в мешке», но отдавать то, что уже моё — это противоестественно для меня. Пусть мне это не нужно, но ведь оно уже моё! Почему я должен с этим расставаться? Может это глупо, и я подхожу под здешнее выражение «собака на сене», но причины и желания менять что-то в себе, у меня нет. При таком мировоззрение, жадным меня сложно назвать. Если у меня возникало желание с кем-то поделиться, то я это делал. Мне эти лицеисты не товарищи, так что, не вижу смысла заниматься благотворительностью, сливая им свои голоса.

— Так всё известно уже, Станислав. — Будто дубиной по голове огрел меня Бляхер новыми фактами. — Первая сотня лицеистов освобождается от уплаты за обучение, благородные вошедшие в первую десятку получают на один год получают снижение императорского налога до десяти процентов. Род того, кто займёт первое место будет освобождён от уплаты императорского налога, сроком на два года. Разумеется это только то, о чём известно и заявлено официально, но император любит дополнительные поощрения. Ещё ректор от себя что-нибудь придумает… Станислав, что с тобой?