Сергей Соколов - Вуаль. Крыло второе [СИ]

Около пяти минут, под заунывные песнопения, я разглядывал вязанки Сингха, пока бородач не вернулся с большим зелёным пищевым термосом и пластиковой бутылкой чего-то белого, похожего на молоко, только гуще.

Без лишних слов, Абхай, выражая всем своим видом неприязнь ко мне, открутил пробку и поднёс бутылку к моим губам.

— Признавайся, спустил туда? — Недоверчиво поинтересовался я, чувствуя кисловатый терпкий запах от белой жижи в бутылке, наблюдая, как глаза здоровяка вновь наливаются кровью. — Ладно, ладно… Не злись ты ты так, а то в следующей жизни станешь маленькой собачкой, типа чихуахуа.

Понимая, что могу договориться до того, что останусь без жратвы, я прильнул к горлышку. Хоть этот мужик был злее сотни скверхов, но оказался не жадным. Видя, как я жадно пью, он влил в меня всё содержимое литровой бутылки. Когда посуда опустела, моя морда лица расплылась в довольной улыбке, после чего я громко рыгнул.

— Вар-вар — Произнёс Абхай, с брезгливым прищуром сверля меня взглядом.

— Сингх, а что это было в бутылке?

— Ласси. — Видя, что мне это мало о чём мне говорит, южанин пояснил. — Это как ваша простокваша, только взбитая с кокосовым молоком, сливками и специями.

— Заказчик доволен. — Одобрительно кивнув, мой взгляд уже прилип к термосу. — Ну, не томи, Абхай. Что там?

Раздражённо на меня зыркнув, мужик поставил термос на пол, открывая крышку, а я даже через разбитый нос ощутил пряный запах от которого потекли слюни.

— А это что за вкуснятина?

— Дхансак… Цыплёнок с пареным рисом, карри и чечевицей. — Пояснил Сингх, усмехнувшись, глядя на меня. — Ты любишь поесть, мятежник.

— Ещё бы! От одного запаха голова кружится. — Не стал скрывать я своего восторга. — Нужно будет более плотно ознакомиться с вашими национальными блюдами и попробовать как можно больше всего, когда выдастся возможность.

— Боюсь, что твоё желание не сбудется. — Беззлобно заявил южанин, опуская меня с небес мечтаний на землю. — Но мне приятно, что тебе нравится наша еда.

— Посмотрим, Сингх. — Моё многозначительное заявление заставило избранного прервать своё «рисование».

Одарив его смешливым взглядом, ничего не объясняя, я переключился на свою злую бородатую няньку.

— Абхай, не стой столбом, бери вон ту большую ложку и набивай меня этой вкуснятиной!

— Вар-вар… — Вновь по частям разделив слово, высказался индус, доставая из термоса огромную ложку.

Через двадцать минут

— Беру свои слова назад! — После этого заявления, страсть как захотелось погладить себя по полному животу. — Живое пение, вкусная еда… — Ребята, вы самые лучшие похитители! Поверь, Сингх, мне есть с чем сравнивать. Жаль, конечно…

Резец кольца справился с последней верёвкой. Длинны цепи мне хватало с лихвой. Контур вуали активировался по первому зову, дыхание перехватило, а уши наполнились звоном.

— … Что придётся сделать это. — Мрачным голосом закончил я, стоя за спиной Абхая, который собирался уносить термос, проводя прижатой к его шее ладонью от уха до уха.

Толчок в спину, и тело с распоротым горлом плюхнулось на пол, а я вновь уселся на стул.

— Говорил же, что он не переживёт эту ночь….

Это была последняя моя фраза перед тем, как разъярённая толпа индусов, забыв о своей молитве, пришла в движение. Даже не успел понять, как оказался на полу, осыпаемый градом ударов множества ног….

Подведём нерадостные итоги. Я побитый, голодный, без телефона, оружия, в цепях, валяюсь в луже собственной мочи, вперемешку с кровью, в какой-то тёмной комнатушке полтора на полтора, и мне холодно. Вывод: Индусы очень обидчивые, особенно, когда убивают их товарища.

Из плюсов, есть каон «ночного зрения», благодаря которому, я могу видеть всю печаль своего положения, но только одним глазом потому, что второй заплыл. Разумеется, подобный исход был ожидаемым. Нарвался я вполне осмысленно. Причин тут две, основная из которых акселерация бега веретена. Второй причиной, являлся мой каприз наказать этого бородатого скверха, перед тем, как сольюсь с атминтисом.

Меня взяли, что называется «тёпленького». Ни заготовок, ни верного плана у меня нет. Как бы мне не хотелось признавать, но на спасение из этой огновой задницы у меня всего два с половиной призрачных шанса, самый весомый из которых, что Токарев с отцом меня ищут, и скоро найдут. На перекрёстке должна быть камера, есть от чего оттолкнуться в поисках.

Второй, менее весомый вариант — пока не ясно, есть он у меня или нет. Через одну связки завершится пряжа каона «жажда жизни». Всё будет зависеть от его работы. Если он будет обеспечивать хорошую скорость восполнения резерва, то я этим монахам такой «Брахма-болт» по самую шляпу загоню, что шеей хрен повернут, ска. Сейчас, вроде утро по ощущениям, время у меня есть, но всё будет зависеть от работы каона. И последняя половинка шанса на спасение — это механизм работы той дряни, которой меня хочет прикончить Сингх. Тут как повезёт…. Все атакующие мантры, это то ещё развлечение. Очень много условностей для их срабатывания, и не только. Дело в самой природе и характере оргона. Не приспособлен он для того, чтобы нести разрушение, чего не скажешь об эфире. Разумеется Тонг настаивал, чтобы я освоил атакующие мантры, но скверх тут плавал. Не по мне вся эта космологическая оккультная чепуха и песнопения атминтису. К тому же чувствуешь себя дауном, когда тянешь, как упоровшийся стимер, несколько слогов, будто идиот. Не смотря на это, всё же две атакующих мантры я освоил. Одна из них сто процентов летальная для адепта, то есть меня, вторая — процентов на семьдесят, при наличии высокого прогресса облачения. Они обе для того, чтобы «красиво» сдохнуть, прихватив с собой в атминтис ещё немного жизней, помимо своей.