Евгений Щепетнов - Бандит [СИ]

— Начнем с того, девочка, что ты мне совершенно не нужна. Ну, вот ни капельки! Что ты сейчас тут изображаешь испуг? Бежать хочешь? Беги! И чтобы я тебя больше никогда не видел! Я тебя спас, вылечил, выходил. Ты мне встала в большие деньги. Но я их прощаю. Ты мне ничего не должна. Иди туда, куда хотела. Я все сказал. Вопросы есть? Вопросов…

— Есть! — перебила меня Герда — Ты меня спас, значит несешь за меня ответственность! Зачем иначе спасал? Я бы умерла, отправилась на перерождение, может и родилась бы в новом, хорошем теле, в богатой семье! Меня бы все любили, и я бы не бегала по улице, воруя кусок лепешки на пропитание! А ты что сделал?!

Я аж задохнулся от возмущения. А потом меня разобрал смех, и я начал хохотать, да так, что у меня слезы потекли из глаз. Вот на такое я точно не рассчитывал! Вот она, религия, опиум для народа! Девочка совершенно уверена, что согласно храмовым заповедям ее ждет перерождение! Ну откуда она это знает, черт подери?! Вот я — знаю! А она-то откуда? Чистая тупая вера в лучшее?! В общем-то, так оно и есть.

Я повернулся и пошел прочь. Мне было совершенно не интересно, что с этой телкой будет потом, когда она останется одна. Я ее спас, накормил, напоил, вылечил — дальше сама. Взрослая уже. Как и я, кстати. Сама! Все — сама!

Поймал извозчика, уселся, сказал ему адрес и не торгуясь отправился восвояси. Коляску уютно покачивало, и я едва не задремал — так что-то сегодня приустал. А может на меня подействовали два кувшина выпитого пива? Вполне вероятно, здесь пиво варят покрепче, чем на Земле. Очнулся уже почти на месте — я не до самого дома заказал извозчика, а чуть поближе. Два квартала и сам дойду, нечего светить свою берлогу.

Выйдя из коляски, оглянулся, вздохнул.

— И зачем ты бежала? Повторяюсь — ты мне не нужна!

— Нужна! — выпалила девчонка, раскрасневшаяся от бега — И ты никуда от меня не денешься!

— Ошибаешься — снова вздохнул я, теперь уже безнадежно, понимая ее правоту — Ладно, теперь расскажи, зачем ты мне нужна, такая красивая.

— Красивая? Да, я красивая — кивнула Герда — Но дело не в этом. Я буду тебе готовить. Буду стирать. Будут помогать по хозяйству. А ты станешь обо мне заботиться. Одевать, обувать и все такое. Кормить. Жалованье платить!

— Жалованье?! — фыркнул я, и поинтересовался — И какое жалованье? Сколько ты хочешь получать за свою работу?

— Файт в день! — выпалила девушка, и глаза ее забегали. Ясно было, что цену она назвала с ее точки зрения запредельную, и готова согласиться на половину. А может даже и вообще работать бесплатно — лишь бы я оставил ее у себя дома. Но почему бы не попробовать что-то из меня выжать?

— За такие деньги ты еще должна будешь и меня ублажать — я сделал максимально глумливую и циничную физиономию, и добавил, забивая гвоздь в гроб наших отношений — Дважды в день!

— Дважды в день?! — глаза девушки расширились, и лицо ее буквально посерело. Она помолчала, посмотрела на свои босые грязные ноги, на худые руки, торчащие из сарафана и мрачным, тихим голосом сказала — Только без боли, ладно? Ты не сделаешь мне больно? Я очень боюсь боли…

Я закашлялся, поперхнувшись своими словами. Черт подери! Похоже, что девчонку настолько допекло, что она решилась пойти ко мне в сексуальное рабство! И это после того, как рассказала о том, как с ней обращались мужчины. Ох ты ж… Я-то так, типа шутка юмора, немного попугать ее, постращать, а она…

Так. Хватит эмоций. Если я сейчас ее прогоню — где она окажется? Или в рабском загоне — вон, уж смеркалось, сейчас ее на улице прихватят охотники за рабами, и понеслось! И сами как следует попользуют девку, и в бордель продадут, как рабыню. А оно мне надо? Как ни странно, а девица-то все верно сказала — раз спас, значит, за нее отвечаю. И только так. Иначе нехрена было спасать. Это как щенка, или котенка — поднял, вылечил, а потом взял, да и выкинул на улицу умирать. А какое тогда это доброе деяние? Кому нахрен нужна такая доброта? Ох, как не хочется чувствовать себя абсолютным скотом! Если за что я себя и уважал, так это за чувство справедливости и за честность — хотя бы по отношению к себе. И сейчас моя совесть просто воет — «Так нельзя!»

А если ее не прихватят охотники, то она опять окажется на улице, будет питаться на помойках, или…окажется в борделе. Раз решилась на это со мной, то решится и на бордель. Почему бы и нет? Какая по большому счету разница…

— Вот что, девочка — серьезно сказал я, подзывая рукой ее поближе. Она поколебалась секунду, но подошла — почти вплотную, на расстояние шага от меня — Я найму тебя на работу. И буду платить файт в день. Но ты будешь делать все, что я тебе скажу. Нет! Не в постели! Никакой постели не будет! И рабства не будет! Но ты делаешь так, как я скажу — или вылетаешь из моего дома так же, как вылетела из лекарской. И ты молчишь обо всем, что у меня увидишь. Вернее — в моем доме!