Александр Изотов - Магия вето

Или дело в том оракуле с пистолетом?

Она так и жалась ко мне, вздрагивая всем телом, такая сломанная и беззащитная.

Можно было бы и распустить руки, подарить Василию пару минут страстных поцелуев. На эту мысль молодой хозяин тела радостно встрепенулся.

А, вот значит, как? Наша гордая обида куда-то улетучилась?

Я усмехнулся и погладил Елену по спине. Нет, Васёк, её пятнадцать минут назад тошнило, не сегодня.

А мне сейчас надо подумать, что делать дальше. Я прямо ощущал, как захлопывается капкан. Словно я наступил в петлю, и она уже стягивается на лодыжке.

За мной идут, и времени всё меньше и меньше… Никто не даст разобраться и освоиться, как я уже буду валяться с простреленной головой.

Да, у меня что-то получилось, и в теории я могу постоять за себя. Но я ни хрена не понял, как именно я проник в чужой разум. Это всё равно, что случайно попасть в десятку с закрытыми глазами.

Тем более, этот чужой разум меня чуть не уничтожил. Кокон же сработал от атаки злого хозяина тела! Ничего не понятно…

А сейчас наверняка придёт полиция, и нам надо будет врать. Что-то врать.

— Елена, — я стиснул ей плечо, посмотрел в заплаканные глаза, — Давай, рассказывай всё про Вепревых. Зачем я им?

— Так и не вернулась память? — шмыгая носом, она удивлённо смотрела на меня.

Я покачал головой.

Вепревы. Сильнейший род соседнего Магославского края.

Глава рода — один из немногих в Красногории сильных магов воздуха. Нет, слабых ветряшей в стране было много, но лишь единицы достигали ранга великого магистра, мага Второго Дня. И, конечно, ещё дело в том, что род Вепревых в основном был знаменит магами огня, которых в Красногории из-за географии было очень много.

Вепревым повезло — Магославский край с центром в этом самом Магославле соседствует со столицей, и поэтому этот род практически вхож в Царскую Семью.

Великий магистр Вепрев-старший — советник Малого Круга. Обычно туда входят родственники государя, но Елена сразу оговорилась, что мало об этом знает. Точное количество личных советников, которые могли напрямую говорить с государем, никто не скажет.

— Малый Круг советников? — переспросил я.

— Да.

— Подожди, а отец этого придурка…

— Плетнёв-старший? — усмехнулась Елена, — Нет, он только в Большом Круге. Это, конечно, тоже достойная должность, но ты же понимаешь… Тем более, наш Маловратск вообще маленький городок. Ну, неужели ты вообще ничего не помнишь?

В её глазах появились сомнения. Но я честно покачал головой, и тут она могла хоть десять раз проверять меня на ложь.

Я всё же пошёл ва-банк:

— Мы с тобой… кхм… близко дружили?

Возмущение на её лице было искренним. И я едва сдержался, чтоб не усмехнуться. Эх, Васёк, так и не уболтал девчонку? Пробудилась она раньше?

— Общались мы с тобой много, — всё же ответила Елена, хотя и сухо, — Делились секретами.

Я прислушивался к разговорам в соседнем кабинете. Уже звучал голос Фёдора, и вполне бодрый. Значит, всё обошлось.

А ещё у нас очень мало времени.

— Кто я? Вепрев или Борзов.

Она нахмурилась. Поджала губы, и снова это выражение горделивой обиды.

Я ждал… А так хотелось влепить ей затрещину, чтобы пошевеливалась. Ну, нет у нас времени!

— Елена, за мной могут прийти, и я не знаю, кому могу доверять, — твёрдо сказал я.

Она сдулась, задумчиво посмотрела налево, направо. В глазах было видно эту внутреннюю борьбу — ведь я всё тот же Ветров, за которым какой-то косяк. И моя амнезия совершенно не вписывалась в условия её обиды.

— Даже я не знаю, Борзов ты, или… — тут Елена покачала головой, — Нет, Вепревым ты быть не можешь, однозначно.

— Откуда такая уверенность?

— Я же оракул, слушающий духов.

Я рискнул предположить:

— Мне кажется, таких оракулов всерьёз не воспринимают?

Она сразу же надула губы:

— И что? Опять начинаешь?

— Что начинаю? — искренне удивился я.

Елене потребовалось несколько секунд, чтобы взять себя в руки. Перовская смотрела так забавно — ей очень хотелось выговорить мне всё, что она думает, поссориться, покричать, сбросить накипевшее.

Но у Васеньки амнези-и-ия!

Я едва сдерживался, чтоб не улыбнуться и не загубить все достижения. Ведь до этого не получалось вот так откровенно поговорить.

Перовская наконец сказала:

— То, что ты смог вырваться, украв эту вещицу, — она показала на мой карман, — это действительно чудо.

— Украл? — я потёр подбородок.