Виталий Останин - Маркиз [СИ]

Она была красивой. Старше меня раза в полтора, но эффектной дамой — не отнять. Тонкие, совсем не крестьянские черты лица, выразительные глаза. Такую легко представить в современном мне брючном костюме, модных очках без оправы и с дорогущим смартфоном в руке. По которому она непрерывно говорит что-то о сделках, фьючерсах, валютных фондах и сделках на миллионы долларов. Бизнес-леди.

— Вы смелый человек, стратег Вэнь, — произнесла она. Ее голос очень подходил к внешности. Доброжелательной, но со скрытой сталью под бархатом. — Прийти сюда одному, без охраны, в то время как вокруг столько врагов. Не каждый из генералов решится на такое.

— Со мной Гуаньинь — кто против меня! — перефразировал я известную поговорку своего мира. — Так вы поведете меня к вашему вождю?

Она улыбнулась. С таким выражением на лице, как будто мы только что подписали контракт, согласно условиям которого я отдал ей пятьдесят один процент акций своего бизнеса, а она заплатила за это ровно один рубль. Тепло, в общем, улыбнулась.

— Я и есть Девятиголовый младенец.

[1] «Сон в красном тереме» — средневековое китайское произведение, стоящее в одном ряду с «Путешествием на запад» и «Троецарствием».

[2] Баобао — в данном случае это не имя, а ласковое прозвище, обозначающее буквально «малышка».

[3] Гуцинь — струнный китайский музыкальный инструмент, немного похожий на гусли.

[4] Учжу — серебряная монета весом в 3.2 грамма, буквально «пять чжу».

Женщина. Что-то дофига вокруг меня женщин в последнее время. Раньше за пять лет таким количеством знакомых противоположного пола не обрастал, как здесь меньше чем за полгода. И все какие-то в сторону воительниц. И это в патриархальном Китае, где женщины тихо вышивали, пока мужчины друг дружку в междоусобицах резали. Не, понятно, что в книжках встречались и барышни-воины, но там одна на триста страниц, а у меня уже… какая, кстати, по счету?

Амазонка, Бешеная Цань, Юэлян и теперь вот — Младенец. Девятиголовый.

Я так долго ей не отвечал, что собеседница была вынуждена поторопить.

— Стратег Вэнь, с вами все в порядке?

Заботливо так спросила. С чувством. И еще с какой-то необъяснимой симпатией, которой, казалось бы, неоткуда взяться.

— Да, благодарю вас, госпожа… А как ваше имя? Мне кажется, неучтиво называть вас госпожа Девятиголовый младенец.

Ответом мне стал веселый смех, отчего женщина стала мне нравиться еще больше. Не, понятно, у меня невеста, и я без задней мысли, ну, почти. Однако очень располагающая к себе мадам, не отнять.

— Мое имя Хул и , — ответила она.

И тут уже я прыснул, сумев, однако, замаскировать свою странную реакцию кашлем.

— Мошкара, — пояснил я. Летающих тварей и правда было много, еле успевал отмахиваться веером. — В горло попала. Надо поменьше рот держать открытым. Итак, госпожа Хули, рад с вами познакомиться. Будем говорить здесь или выберем другое место?

— Давайте здесь, — ответила она, непринужденно опускаясь на колени и расправляя на них полы короткого верхнего халата. — О чем бы вы хотели поговорить, стратег Вэнь?

Мне пришлось занять ту же позу — правила приличий нужно соблюдать даже в лесу. Если женщина первая села, следует последовать ее примеру, иначе будет невежливо. Вот всегда это меня «восхищало» в китайцах — жесткое соблюдение внешних приличий и правил при всегдашней готовности резать глотки целым кланам. «О, вы такой воспитанный и коварный, второй господин Шу! Ну что вы, я не могу принять такую похвалу, ваше высочество!»

При этом я понимал, что, сев, превращаюсь в еще более удобную мишень и серьезно теряю в мобильности. Но вроде убивать меня пока никто не собирался?

— Думаю, вы прекрасно знаете, о чем, госпожа Хули. О добрососедских отношениях между мной и вами. Или, если угодно, между фракцией Вэнь и народом реки.

Глава речного народа со всей серьезностью кивнула.

— И платой за добрососедские отношения между нами станет смерть десяти тысяч воинов, присягнувших Желтому Небу, — закончила она мысль. — Это с нашей стороны. А с вашей?

Такое ощущение сразу появилось, что я на китайском рынке. Не местном, где курицами и поделками из бамбука торгуют, а из моего времени. Спортивные костюмы «Abidas», чайники «Tafel» и вот это вот все. «Качество фабрика», «можена десевле», «нивыгадна!».

— А чего бы вы хотели?

Одно из правил торга — это я уже тут научился — не предлагать свою цену, пока ее не озвучит продавец. Госпожа Хули была заинтересована в сделке, иначе бы попросту не пришла сюда. Значит, есть нечто такое, что ей нужно. Если я раньше времени скажу, что готов отдать за ее помощь, она получит понимание того, насколько меня можно прогибать.