Виталий Останин - Маркиз [СИ]

— Попону на землю, — приказал я ему.

Тот, продолжая ворчать, вместе с парочкой телохранителей быстренько оборудовал место для пикника, только корзинки с сэндвичами и зонта от солнца не хватало. Я улегся на пахнувшие лошадиным потом покрывала, подложил под голову свернутый халат, который протянул мне ординарец, и сказал, закрывая глаза:

— Ван Дин. Каждую минуту ты должен бить меня по щекам. Чтобы я не отключился. — Тот попытался спорить, но я подмигнул ему и закрыл глаза. — Зубы только не выбей, ладно?

Сражение за Куайцзи длилось уже четвертый час. Вымотались все: и мои воины, и защитники города. Однако предстоял еще один акт этой трагедии — бой за центральную площадь и дворец наместника. На подступах к нему местные собрали все, что у них осталось: и выживших в боях до этого, и свежие силы, которые до последнего держали в резерве.

«Тигр Луне. Три залпа по центру площади».

«Луна Тигру. У лучников не осталось стрел, арбалетчики почти пустые. Я отправила людей за боеприпасами, но их тоже осталось мало. Мы можем дать один, много — два залпа».

«Тигр Луне. Делай».

Со стен, окружающих город, поднялась черная туча, устремившаяся к дворцу наместника. Защитники, приготовившиеся отражать натиск подобравшейся пехоты Вэнь, попали под ливень стрел и, понеся потери, откатились под стены и крыши.

«Луна всем. Колчаны пустые».

«Принято. Тигр всем — вперед».

Пиррова победа.

Именно так я думал, слушая доклады о потерях, которые понесла моя армия, взявшая штурмом Куайцзи. Даже при более чем трехкратном превосходстве (если сложить войска Бешеной Цань и мои) я лишился убитыми и ранеными одиннадцати тысяч человек. К счастью, большая часть выбывших относилась все же к раненым, да и приходились они не только на мои силы, но и на армию царицы разбойников. Но все равно — одиннадцать тысяч человек!

Самая жесткая рубка была на площади. Противник сберег резервы и бросил их в бой, лишь когда другого варианта попросту не осталось. Владетель Чжоу лично повел воинов в атаку, в которой в конечном итоге и сам сложил голову. Стража не слишком высокого разряда, сражавшегося на ступенях дворца, попросту взяли в копья, и то потеряв при этом пару десятков человек.

Корейцы до самого конца так и простояли на рейде. Не сделали никаких попыток вмешаться, как-то помочь своим союзникам. То ли у них были на сей счет инструкции, не вмешиваться, то ли банально испугались. Победить-то тут не светило при любом раскладе, а у них, в отличие от запертых в городе защитников, место для маневра было.

Сейчас их суда по-прежнему маячили на виду у города. В достаточной степени далеко, ровно настолько, чтобы их даже дальнобойной техникой высокоразрядного Стрелка нельзя было достать, но при этом оставалась возможность наблюдать за происходящим. И, вероятно, докладывать своему нанимателю. Уверен, вскоре они получат приказ на разорение отошедших мне земель. Но два-три дня, чтобы этого не допустить, у нас есть.

— Почему город не сдался?

Вопрос я задал пожилому вояке в ранге полутысячника. Ветерана взяли в плен случайно — сдаваться он не собирался. В той резне на площади он был одним из тех, кто прикрывал владетеля. Неудачно получил топором по шлему (или удачно — тут, как посмотреть) и потерял сознание. В себя пришел, уже когда мои воины ходили среди мертвых, выискивая еще дышащих и нуждающихся в помощи.

Сейчас он стоял передо мной, слегка покачиваясь. Его еще мутило от того удара, но он умудрялся сохранять на лице упрямое и независимое выражение. Типа я тебя не боюсь или можешь убить меня, если хочешь. Понятное поведение, нормальное для представителя проигравшей стороны.

Что не отменяло моего изумления ожесточенным сопротивлением защитников. Впервые здесь с таким столкнулся. Не то чтобы раньше при моем появлении все бросали оружие и разбегались, но обычно противники вели себя разумно. Сражались, пока была надежда на победу, бежали, когда трусили, и сдавались, когда шансов не оставалось. С пленными у меня было принято обходится гуманно, ведь при некоторой психологической обработке из вчерашних врагов можно было получить новых солдат, а то и младших командиров.

Думаю — да что там, уверен! — что такая же система налажена и у других участников заварушки под названием Троецарствие. В конце концов, шла война не против какого-то внешнего врага! Не какие-то там хунну явились в благословленный богами Китай, чтобы уничтожить цивилизацию, культуру и искусство. Междоусобица, гражданская война! Если рассматривать с исторической точки зрения — одна из. Да — масштабная. Да — охватившая всю страну от северных степей до южных джунглей. Но не война в режиме «вставай, страна огромная», как это было в России в сорок первом! Тут не имелось ни правых, ни виноватых, так к чему это геройство?