Виталий Останин - Беглец [СИ]

— Употреблю по старинке, — с улыбкой отмахнулась женщина.

— И небесные реликвии стоят, подавляющие техники ци.

— Какие странные у тебя враги. Сами себя обрекли на смерть, а то ведь с Великим Мастером мне было бы сложно справиться.

— Все для тебя.

Она кивнула, но прежде, чем исчезнуть, уточнила:

— Долг закрыт?

— Да, долг закрыт, — подтвердил я.

— Тогда постарайся мне не встречаться больше, отмеченный богами. Даже есть не буду, просто разорву на части, — без угрозы, как факт, произнесла костяная леди.

И исчезла.

А мы остались в покоях тестя, пустовавших, видимо, с тех пор, как его бросили в темницу.

— Интересные у тебя знакомые… — протянула Лисица.

— Ох, Ноу Ниу, кто бы говорил!

— И верно!

Пират больше не мог ждать, пока я начну все объяснять, и сам принялся задавать вопросы. Один за другим, не давая мне и рта открыть. Дождавшись, пока они иссякнут, я вскинул брови, мол, уже можно отвечать? Тот сразу же смущенно замолчал.

— Да, эта та самая Бай Гуцзин, которая напала на ту рыбацкую деревеньку. Да, она должна была мне услугу, и я призвал ее, чтобы она нас спасла. Нет, я не продавал душу и не кормил ее своей ци. Да, я сразу так и планировал…

Тут я сделал паузу, подумав, что, раз уж пошла такая пьянка, нелишне было бы и тестюшку запугать до икоты. На будущее, так сказать, во избежание. А то он больно уж хитрый мужик, с такого станется снова у меня за спиной что-нибудь мутить.

Поэтому, пристально глядя на него, я закончил такой фразой:

— Только корм для Бай Гуцзин планировался другой. Но потом мы узнали, что отец моей жены не виноват ни в чем, кроме излишней доверчивости.

Чэн Шу нервно сглотнул и с благодарностью мне поклонился. В пол. В смысле, опустился на колени и бухнулся головой в пол. Он очень хорошо понял, что я сейчас сказал.

— Чэн возглавит моя жена, — заявил я, когда делегация чиновников и военных покинула его покои. Сказал твердо, давая понять, что торговаться в данном вопросе не намерен. — Вы, дядя, останетесь главой города Хоугуань.

Тесть, за эту ночь отчетливо постаревший, только кивнул. Если у него и были вопросы, типа «А мои сыновья?», то он благоразумно оставил их при себе. К тому же он уже понял, что особых репрессий с моей стороны ждать не стоит. Родичей, пусть и не кровных, я давить не собирался. Если, конечно, мне не давать достаточных для этого оснований. Так только, инструменты из рук заберу, которыми мне навредить можно. И Поднебесной, естественно.

— Произойдет это не сразу, — продолжил я. — Месяца два вы еще сохраните свое положение, но нужно понимать, что это лишь видимость. Пока мои чиновники примут дела, пока Юэ в курс дел войдет. Если все пройдет хорошо, без препятствий с чей бы то ни было стороны, то уже к концу этого года мы сможем объявить о слиянии наших фракций. Чем создадим большой задел для будущего расширения державы.

Вот такой вот рейдерский захват по-китайски. Пришел, спас от смерти, убил (очень страшно и жестоко) врага, после чего стал неторопливо отжимать движимое и недвижимое имущество. Ну а что? Не устроил бы он всего этого, уже весь Юг был бы под нашим союзом. А так замутил черти что, теперь вот пришли последствия.

Разговор этот состоялся между нами уже вечером. Позади был долгий и полный событий день. И не менее сложная ночь. Остаток которой, мы все провели в покоях гуна, слушая, как гудит дворец.

Когда из помещений, числящихся за евнухом, Цзи стали доноситься холодящие кровь вопли, во дворце была объявлена тревога. Носилась поднятая «в ружье» стража, выкрикивали приказы ничего не понимающие командиры, вопили «пожар!» разбуженные затемно чиновники, а слуги, в которых на генетическом уровне вбивали умение передвигаться бесшумно при любых обстоятельствах, топали, как стадо слонов. В общем, пожар в муравейнике — вот, что творилось здесь ночью.

И, главное, никто же не мог этого остановить. В покои великого мастера попасть умельцев не найти, правитель, как всем прекрасно известно, держал флаг под Южным Цзаньаном. Как и оба его старших сына, к слову. Вот и случился кризис власти.

Природа же, как известно, пустоты не терпит, как и власть — вакуума. Поэтому уже перед рассветом, когда двери комнат первого советника распахнулись, выпустив облачка быстро растворившегося тумана и запах бойни, чуть было не случилась резня. Готовые ко всему воины вошли внутрь, и тут же выяснилось, что не так уж они были и готовы. Думали, конечно, увидеть мертвецов — изнутри же орали, будто кожу с кого-то живьем сдирали. Но ожидали привычного: врагов, проникновения наемных убийц, переворота — мятежа, в общем. Но никак не обглоданных костяков в количестве трех штук. В окружении горы трупов. А еще лежащих на полу, как сброшенные чулки, трех комплектов кожи. С несчастных ее сняли будто с кролика — чулком.