Михаил Челиста - Изгой [СИ]

— Оий! Я щас врежусь!

Но колени она всё-таки немного раздвигает и ногу приподнимает. Тут же, ладонью, обхватываю рычаг и плавно, чтобы не получилось удара спинкой сиденья по спине, начинаю его приподнимать.

Мне удаётся — соскочившую спинку принимает моя рука и когда я её осторожно вытаскиваю, спинка помалу приближается к спине и в конце, без удара, фиксируется.

Аккуратно, упираясь в Дашины колени, я возвращаюсь на своё место и она слегка вздрагивает, и не разжимая губ вскрикивает — я всё-таки не лёгкий. Её раззадорила эта шутейная возня и она улыбается — в свете встречных фар я замечаю капельки пота на её щеках и на лбу. Спинка сиденья на месте и теперь она — поддержка, а не что-то там другое.

— У-уу, так лучше.

Её голос становится глубже и с доверительными нотками, но вдруг она беспокойно спохватывается и подавшись ко мне, чуть ли не бросает руль:

— Ой, Илюха! Кровит у тебя вон, палец.

— Даша! — положив руку ей на плечо, останавливаю её порыв, оглядывая свой палец: — На дорогу смотри… Царапина.

Прикусив зубами края, втягиваю в себя выступившую кровь — содрал кожу когда протискивался, а может быть когда нащупывал рычаг. Эта возня и меня позабавила. Даже кое-какие здоровые ассоциации посетили — как вспышки молнии. Не мудрено — вздрагивающее женское тело в твоих руках. Инстинкты, блин. Сидеть надо спокойно и не визжать…

К этому моменту мы уже свернули куда-то в сторону от запруженного машинами, центра. За окном проплыл частный сектор. Въезжаем в район промзоны, по всей видимости.

— Никогда не доедем... Сколько хоть... Вечность едем.

— Да ладно, посмотри вон. — и Даша глазами показывает на середину передней панели. — Который час?

Смотрю по направлению её взгляда:

— Ххе, ходят. — часики со стрелками, обычно такие долго не держатся.

— А то. — в её голосе слышится гордость.

— Ну да, ну да. Сама недавно её кляла, машину свою.

Присматриваюсь к циферблату, а Даша стреляет в меня глазами:

— Ой, не болтай. Не было такого.

— Где-то без двадцати десять... Опять за городом что ль… Дорога, совсем ни к чёрту. — взглядом провожаю проплывающий забор.

— Нет, тут спокойнее. Час может и едем… В пробках сколь тащились!

Собираюсь поддержать эту тему...

Передняя панель, панель двери — опять прихожу в себя и опять как после нокаута. Понимаю — я в машине и она стоит на обочине, недалеко от забора, мотор заглушен и включены только габариты. Перевожу взгляд — Даши нет, а ключи в замке. Впереди нашей — метрах в пяти, машина тоже стоит и тоже с включенными габаритами…

Да. Всё-таки не смирился я с тем, что со мной произошло. Нет, конечно же внешне-то я жил и даже ёрничал над собой, и ещё как, а внутри себя надеялся. Надеялся, что может быть не так понял, не так глянул, не так оценил. Со страху-то люди и не такое могут. Надеялся, что дома просто запрет на разговоры на эту тему — меня нет, но и трупа же нет.

И даже какая-то уверенность была, как бы я к этому ни относился — уж чего-чего, а в запасе-то у меня всегда железный аргумент имеется, железней не бывает. Прийти в больничку в родном городе, в тихие палаты, да с порога так и заявить, мол, здравствовать вам господа и радоваться — я супер-человек ХУ , с большими буквами. Ну или ещё какой-нибудь там, изо всей этой киношной мутотени. И уж тогда-то сразу всё. Ребята в белых халатах сразу бы определили степень моего величия и всё, в момент, устаканилось бы. Вот уж хрен — не получилось.

Мой мозг за это короткое время, за время непроизвольного осознания, произошедшего со мной, был как полная чаша в ожидании последней капли. Как созревший плод, в ожидании самого первого, утреннего луча солнца и… последнего для себя, в начале новой ипостаси своего существования.

Несмотря на то, что я вообще не знал ответы на возникшие вопросы и ничего не понимал, тем не менее меня осенило как молнией — я уже в поезде. Да и билет-то у меня, в один конец.

В одной мудрёной книге, какой-то великий сказал: «… и был я в духе и увидел я…». Правильно сказал, так и есть — всё и сразу. И по моим надеждам — чик и нет их.

Мои зубы… Мои новые зубы — ровные, очень крепкие и очень острые. Я ощутил их языком, как всякий нормальный человек — мозг не справился и подсознание меня вырубило…

Осматриваюсь насколько это возможно, не выходя из машины.

Вспоминаю что въезжали на окраину, но дорога неплохо освещена. Забор из железобетона и высокий — не выехали из промзоны. Слева посадка и сквозь качающиеся кроны деревьев виден семафор — железная дорога. Чьи-то голоса, но сразу не могу разобрать, чьи и откуда.