Михаил Ланцов - Ярослав Умный. Первый князь Руси

Хаке Гандальвсон «терся» в Бирке, подыскивая себе занятие. После того, как Хальвдан Черный разбил войско его и братьев, ему не было места в Вингульмёрке. Он стал бездомным изгнанником. Да и осиротел совершенно, ибо братья ту битву не пережили, а других близких родичей у него не оставалось. А оставшиеся деньги стремительно таяли, грозя избавить Хаке и от своей компании. Не привык он жить экономно. Родился сыном конунга, жил им и даже правил немного, не зная горя, пока соседи с топорами не пожаловали.

Он искал заработок. С лета искал. Но на все подряд согласиться не мог. Это невместно, то неприятно, а вот этой гадостью его и умирающего с голода не заставить заниматься. Поэтому понимания не находил, как и работы. Даже в походы его не брали со товарищи. Конунг же, сын конунга, внук конунга и прочее. Опасно с таким идти…

И вот Хаке зацепился ухом за любопытный разговор. Купец, пришедший из Константинополя, рассказывал своему знакомцу про чудеса дальних земель. А рядом грели уши прохожие. Всем же хочется таких интересных вещей послушать. Не все же их видели и так далеко ходили.

– Вот я и говорю! Ромеец! Что он может? Сказки все это и болтовня! – возмущался собеседник торговца.

– Ты его не видел, – качал головой Бьёрн. – А я тебе говорю – сам бы против него не вышел. Да и знакомцев у меня там много. Те своими глазами видели, как он Хьярварда одним ударом копья убил. Пробив щит и кольчугу.

– Но как?! Это же ромеец!

– Он очень непростой ромеец. Сразу видно – из очень богатой семьи. Ходят слухи, что родич Василевса. Но веры в их распятого бога у него нет. Крест носит, но так. Не по своей воле. Видно, оттого и скрывается на севере.

– А не брешешь?

– Жрец распятого бога со мной ехал. Хотел тут у нас проповедь вести. Дохлый, но язык острый. Пока плыли – сам хотел за борт выкинуть не один десяток раз. Но клятву дал. Ждал, когда до Бирки дойдем, чтобы завершить контракт и оторвать ему голову честь по чести. Так вот. Этот мерзавец к тому ромейцу полез. Чего-то там поучать. Так он ему такую отповедь дал, что мое почтение. По-ромейски говорил, на высоком наречии, так что я разбирал едва через слово. Но и этого хватило, чтобы понять – презирает этот ромеец из Гнезда и распятого бога, и жрецов его. Что он и сам сказал, назвав свой крест – проклятием, а Христа – жадным Богом, который никогда не отпускает тех, кто ему посвящен. Прямо скажем – с такими думками в Константинополе делать нечего.

– И не говори, – усмехнулся собеседник.

– А что, и доспехи на нем добрые? – вклинился в разговор Хаке. – Золоченые?

– Доспехи у него добрые, – смерив подозрительным взглядом вклинившегося в разговор незнакомца. – Да только без золота.

– Как же так?

– А вот так. Я поначалу тоже смутился. А потом гляжу – кольчуга из уклада. Это же надо? И чешуя, и шлем, и меч, и сакс, и копье… все из уклада. Да доброго и славного. А украшений почти нет. Так. Скромно. Словно Ярицлейв хотел казаться обычным воином. Да только то, что для него простота, – иным богатство. Сразу видно – привык в изобилии жить и жизни простых людей не ведает.

– Что, совсем нет украшений? – удивился Хаке, выражая общее мнение собравшейся толпы.

– Отчего же? Есть. Крест тельный золотой, удивительный, тонкой ромейской работы. Перстень золотой с камнем синим. Под стать кресту. А какой пояс с чеканными накладками? Сказка! – произнес Бьёрн, продолжая увлекательный рассказ о странном ромейце в Гнезде.

А Хаке, сын Гандальва, конунга Вингульмерке, этим рассказом заинтересовывался все больше и больше. Очень уж вкусным и беззащитным казался ему этот человек. Да, возможно, регулярные поставки уклада в Бирку и были хороши. Но не для него. Он жаждал вернуть отцовское наследство и отомстить Хальвдану Черному за погибших братьев. Для чего требовались деньги. Дружину ведь просто так не соберешь. А тут такая перспектива…

Но и прямо выказывать свое желание пограбить Ярицлейва он не спешил. Он не хотел, чтобы Бьёрн что-то заподозрил. Ведь этот ромеец для купца выглядел как курочка, несущая золотые яйца. Он за него на многое пойдет. И предупредит – как минимум. А то еще и самому Хаке голову открутит, если сможет. Поэтому бездомный конунг начал с интересом расспрашивать про поединки и прочее. Восхищаясь могуществом и удалью нового друга-приятеля Бьёрна. И стараясь на этой волне вызнать как можно больше деталей.

А потом подговорил нескольких человек, чтобы на каждом углу болтали, будто бы южнее Ладоги живет воин великой доблести. Такой, что и в славные времена старины не сыщешь. Ну и, как следствие, байки эти пошли-поехали, и люди сами охотно стали придумывать детали к этой истории. И про воинскую славу. И про богатства Ярицлейва. Ведь всем известно, что такие воины буквально утопают в золоте. Откуда известно? Так загляните в любой богатый курган [16] Грабителей могил всегда хватало и в Древнем Египте, и в Скандинавии. . Столько всего ценного! И это – только то, что не жалко было в могилу положить. А тут живой…