Дмитрий Соловей - С чем вы смешиваете свои краски? - 2

Илья ожидал меня на выходе. Вообще встречающая команда оказалась внушительной. Мишку освободили раньше, он с тётей Розой сидел в машине Ильи.

— Сашенька! — кинулась ко мне Мишкина мама, опередив отца. — Да что же это делается?!

— Кровь не моя. Отмыться нормально было негде, — пояснил я.

— Ага, и ухо у тебя опухло просто так?

— Капитан Петров, — позвал меня генерал. — На экспертизу. Зафиксируем побои, — громко произнёс он, все, кто толпился на крыльце, услышали. Лица у ментов стали недовольными. Облажались они по полной. Отец меня хоть и приобнял, но согласился, что домой не стоит спешить.

— Ты езжай, отдохни, — попросил я его. — У меня дел сегодня будет много. И тётю Розу забери. Михаилу тоже придётся много бумаг заполнять, раньше обеда не освободимся.

Больше задерживаться мы не стали и небольшой кавалькадой выдвинулись в сторону центра.

— Дурак ты Сашка, — начал почти сразу воспитательную работу генерал. — Сказал бы сразу, что комитетчик, тебя бы так не прессовали.

— Конец декабря, 1980 год. На станции «Ждановской» линейный патруль убьёт мужчину именно потому, что он был из КГБ. Остальных задержанных они обычно просто избивали.

Владимир Петрович с шумом втянул воздух и воздержался от дальнейших высказываний на эту тему.

— Не забудь записать своё видение, — напомнил он. — С подробными деталями, какие вспомнишь.

Грязного и в крови, меня привезли на экспертизу, чтобы зафиксировать побои. Михаила менты не тронули. Он хоть и походил, по их мнению, на соучастника, но возле мёртвой девушки его не видели. После я отпросился домой. Успею дать показания следователю из комитета. Мне бы отмыться, переодеться и немного перекусить.

Водитель служебной машины остался ждать внизу, а я как можно быстрее стал приводить себя в порядок. Главное, произвести наилучшее впечатление на всех, кто будет заниматься этим делом. По этой причине обязательно побриться и вымыть голову. Плюс белая рубашка, галстук, серый с полосочку костюм и идеально начищенные туфли. Вот в таком виде можно прямо к Брежневу на приём.

Мысль в голове промелькнула, но не прижилась там. И каково же было моё удивление, когда, вернувшись на Лубянку, я узнал, что дело на рассмотрении у самого Андропова. Илья и Владимир Петрович уже успели рапорты написать, приложив к ним данные экспертизы моего избиения и несколько свидетельских показаний того, что до попадания к ментам я был «целенький». Дежурный дома культуры вспомнил, как не пропустил на дискотеку двух парней возрастом, превышающим студенческий.

Мне запоздало пришло в голову, что нужно было дежурному сунуть рубль. В середине сентября не так много студентов, наверняка в зале присутствовало немного народа, и дядька проявил принципиальность совсем по другой причине.

Встретивший меня порученец от Владимира Петровича ввёл в курс дела и повёл за собой. Андропов лично заинтересовался делом избиения сотрудника КГБ. Кабинет Андропова располагался в старом здании на втором этаже. Бывать в нём доводилось немногим. И у меня проснулся чисто исследовательский интерес. Когда ещё увидишь сильных мира сего, так сказать, в естественной среде обитания?

Меня ждали. В приёмной мы с сопровождающим тормознулись всего на несколько секунд, и я получил разрешение зайти. Владимир Петрович уже был в кабинете. Сидел он за приставным столиком к тому, за которым работал Андропов. Мне присесть не предложили, но велели подойти ближе. По ходу дела я успел рассмотреть кабинет, поразившись наличию в нём камина.

Андропов отвлёкся от бумаг и буквально впился в меня взглядом.

— Лучший наш аналитик, — подал голос Владимир Петрович.

— Изложите своё видение ситуации, — предложил мне Андропов.

Я кратко сообщил о случившемся. Благо за ночь на допросах натренировался в рассказе и без предварительной репетиции чётко изложил историю. От себя добавил, что лицо убийцы запомнил очень хорошо и обязательно нарисую. Просто за всей этой утренней суматохой времени свободного не было.

— Петров-Увахин — член Союза художников. Мечтает написать ваш портрет, Юрий Владимирович, — зачем-то сообщил дядя Вова.

Андропов сразу и не нашёлся с ответом, но обещал подумать или, что более вероятно, освежить в памяти детали моей биографии. Задал ещё несколько вопросов и отпустил нас: начальство работать, а меня рисовать убийцу.

— Может, Михаила привезти, чтобы он тоже рисунки посмотрел? — предложил Владимир Петрович, перебирая те наброски, что я вскоре выполнил.