Константин Калбазов - Рыцарь. Кроусмарш

– Ага, дрался. Скажешь тоже.

– Главное – результат. Так вот Робин держит воинов в ежовых рукавицах. Так что наладите контакт с ним – и дальше все пойдет как по маслу. Да и командовать вам ими только месяц, а там они покинут нас.

– Но останутся мои воины, которые будут свидетелями всего, что тут произойдет. А недели через две подтянутся и остальные, а там не только мои люди, но еще и сотня наемников-арбалетчиков. Нет, Джеф. И вечный бой, покой нам только снится.

– Красиво сказано, сэр. Сами придумали?

– Нет. Это какой-то бард, имени уже не припомню.

Форт выглядел угрюмо и недоброжелательно. Частокол высотой не больше пяти метров из посеревших бревен. Эта унылая картина напомнила Андрею кадры из фильма «Храброе сердце»: такая же унылость и серость, только там укрепление и укреплением-то назвать было нельзя. Здесь же, несмотря на унылость, бревна были хорошо подогнаны друг к другу, практически исключая наличие щелей. Наверху они имели заостренные концы. Вдоль стен шел козырек из тонкого кругляка, покрытого слоем глины вперемешку с соломой, выполняющий своеобразную роль машикулей, предохраняя защитников форта от навесного обстрела. Башни отсутствовали, имелись только две вышки для наблюдателей, также прикрытые от обстрела и дождя, – одна находилась у стены, обращенной к Яне, и вторая – на противоположной стороне.

При подходе отряда створки ворот раздались в стороны, пропуская усталых путников вовнутрь.

Внутри также царили серость и уныние. Вдоль стен расположились постройки, крыши которых одновременно служили и помостом для занятия позиций обороняющимися. Сразу слева от ворот вдоль всей стены располагались постройки складов. Дальше шла конюшня, весьма просторная, надо сказать, для того количества лошадей, что имелось. Сейчас возле нее суетился с десяток воинов, обихаживающих оседланных лошадей, и, судя по всему, подготовка к выходу уже заканчивалась: к седлам крепились переметные сумы и скатки с вещами. Вдоль стены, обращенной к Яне, располагалась казарма, где наверняка тоже не было тесно. Там же имелась еще одна дверь, ближе к углу – по-видимому, это было жилище командира гарнизона. Вдоль другой стены имелся навес, с наклонным козырьком – это был сеновал, а козырек, такой же как и на стенах, должен был предохранять от зажигательных стрел. Справа от ворот имелась кузница. Не сказать что она была большой и хорошо укомплектованной, но для того чтобы подправить вооружение и доспехи, вполне годилась. В форте не было своего кузнеца – не нашлось желающих, но покажите того солдата, который не в состоянии уследить за своей воинской справой, худо-бедно с этим мог совладать каждый. Конечно, не работа мастера, но чтобы продержаться три месяца – вполне. Рядом с кузницей находился навес, под которым имелась поленница, сейчас сильно прореженная, но дров до наступления тепла, судя по всему, хватить должно было. Посредине находился плац, который все же удивил Андрея. Конечно, речь о воинах, и выполнять иную работу, кроме воинской, как бы зазорно, но и месить грязь – тоже удовольствие сомнительное, поэтому двор был посыпан гравием. За годы эта насыпь была хорошо утрамбована, и хотя чистоты асфальта или каменной мостовой обеспечить не могла, но и грязь не разводила. Практично, в общем.

У ворот отряд уже встречали. Отъехав в сторону, чтобы дать возможность остальным попасть в форт, Андрей подал знак Джефу, чтобы тот разбирался с отрядом, а сам спешился перед рыцарем – облаченным в полный доспех и знакомым по давнему происшествию десятником Робином. Десятник только бросил короткий взгляд на Джефа и коротко кивнул ему в знак приветствия, тот ответил ему тем же, а сам направился выполнять распоряжение Андрея.

Взгляд рыцаря Новаку не понравился. Тот смотрел на него недовольно, с нескрываемым раздражением.

– Сэр Андрэ?

– Да, это я.

– С прибытием в Кроусмарш.

– Спасибо. И вам не хворать.

– В Кроусмарше есть неписаное правило: всегда вовремя сменять убывающую смену.

– Во-первых, вначале неплохо было бы представиться, сэр. Во-вторых, не понимаю, что вас так расстроило. Сегодня первое апреля, так что я точен.

– Прошу прощения, – все же сбавил обороты рыцарь. – Сэр Эрик барон Арунделл. А что касается опоздания – если вы не заметили, дело к закату.

– Но все еще первое апреля, – упрямо повторил Андрей.

– Это так. Ладно. Не буду вам мешать, – вдруг преобразился барон Арунделл. – Нам еще нужно накрутить как можно большее расстояние, от этого проклятого места.