Юля Майн - Моё имя - Анита

* * *

На сей раз на встречу в белой преисподней торопилась Владлена. Она шла в один милый ресторанчик с чистенькими оконцами и накрахмаленными скатертями на небольших столиках, где её уже поджидала Жюли. Как и в их первую встречу, ни одна из них не могла отказаться от оной, хотя каждая и страшилась её в большей или меньшей степени.

Владлена с немалой опаской зашла в зал ресторана, словно сошедший с картины Ван Гога, о которой один критик заметил, что если здесь кого-то и убьют, никто этого и не заметит. За одним из столиков по периметру ярко-красного зала сидела Жюли и лениво попивала зелёный чай. Владлена в своём тёмном облачении невольно поёжилась под взглядами других посетителей и поспешила сесть на стул напротив белой чародейки.

Жюли, будто торопясь, поздоровалась с ведьмой и тут же спросила:

— Владлена, поможешь нам?

— Кому это «нам»? — нарочито медленно, растягивая слова спросила та и сузила глаза. — Вам, то есть белым?

— Да. — Коротко ответила Жюли. — Я знаю, впрочем, как и все мы, что тёмная княжна, а правильнее сказать твоя сестрица, готовит захват наших территорий. У нас всё готово, и готово давно. Нам нужно лишь…

— Понимаю-понимаю! Попасть к нам, — закончила за неё Владлена.

— Так ты поможешь? — выдохнула Жюли.

Лицо Влади было непроницаемо.

— Не знаю.

— Пойми, мы готовы заплатить любые деньги, всё что угодно! — яростно зашептала Жюли. — Неужели ты не понимаешь?

Владлена её отлично понимала, но что-то ещё держало её от предательства сестры. Ещё что-то держало.

— Я не могу.

Жюли ничего не стала говорить, она лишь поджала губы, но не от презрения или для того, чтобы сдержать смех, а чтобы удержать рвущиеся наружу слёзы. Её миру, который она любила, как свою жизнь, или даже больше, угрожала смертельная опасность. Ричард вот уже полгода не выходил на связь, а армия белых была самым настоящим ничтожеством рядом с тёмными. Владлена слишком хорошо понимала всё это, но ничего не говорила в поддержку.

Белая на минуту зажмурилась и сглотнула скользкий комок, застрявший в горле.

— Если бы у меня был выбор, я бы не стала обращаться к тебе, Владлена. — Жюли не смотрела на свою собеседницу. — Но, как ни банально это звучит, ты — моя — да что там моя! наша! — последняя надежда… — Она встала со своего места, поспешно бросила деньги за чай на стол и, словно боясь ещё раз посмотреть на Владлену, резко развернулась, отчего её каштановые недлинные волосы и пышная сиреневая юбка пронеслись по воздуху, как ведьма резко окликнула её, почти закричала:

— Подожди! Хорошо…

Много мыслей пролетело в это мгновение в голове Влади, но меньше всего было их о Марии Амалии Курт.

Яркий свет из окон великолепного здания с лепниной в классическом стиле, застревавший в густом тумане Лысой Горы, казалось, приглашал зайти и повеселиться на славу.

К дому подъехала богато украшенная карета, в которую были впряжены четверо вороных коней, лакей открыл дверцу. Только через несколько секунд обладательница сего транспортного средства соизволила выйти из кареты и, между делом проводя рукой по широкой юбке бардового цвета, оценивающе оглядела пышное здание. Она была облачена также в эффектный красный бархатный корсет, такого же цвета высокие перчатки и кожаные сапоги. Анита Демен ещё ни разу не была в резиденции мэра Лысой Горы и теперь мысленно то и дело хмыкала, отмечая про себя, что Аристарх Платоныч явно имеет дополнительные дивиденды от своего поста. Не прошло и минуты, а она уже шла по широкому людскому коридору, напрямик к Почесалкину, справлявшему в этом ярко освещенном зале среди всего бомонда ЛГ своё стовосьмидесятилетие. Звучала помпезная музыка, отлично отражавшая не только настроение толпы, но и, как ни странно, Аниты. Она упивалась своей властью, получая такое же удовольствие, как вампир, пьющий кровь ребёнка, или оборотень, кусающий свою первую жертву. Толпа, затаив дыхание, следила за передвижением своей негласной правительницы. Так смотрит мышь, загипнотизированная взглядом удава.

Наконец Анита Демен приблизилась к Почесалкину и, после приветственных поцелуев, произнесла с явным оттенком лицемерия:

— Мой дорогой Аристарх Платонович! Я так счастлива поздравить вас с вашим столетием… — она закатила глазки.

— Mais, ma chere, — опешил Почесалкин, — мне исполняется сто восемьдесят!

— Неужели?! Вы так хорошо сохранились! — она улыбнулась, но на сей раз саркастично. — Видимо, равняясь на вашу бывшую супругу, я несколько ошиблась. — Казалось, Анита едва сдерживает смех.