Надежда Казанцева: Помни имя моё.

Ты снова пришёл ко мне. Во сне. Вернее, на границе сна. Так бывает — иногда Ты приходишь, когда я начинаю просыпаться, иногда — перед тем, как заснуть. Но когда бы Ты не появился и в каком бы образе не пришёл, я очень чётко ощущаю — это Ты. Я чувствую Тебя сердцем, так говорят.

В этот раз Ты появился в человеческом облике, таким, каким я знала Тебя тогда, когда Ты был человеком. Ты сидел на песке у кромки моря и всматривался вдаль. Потом увидел меня и взгляд Твой потеплел. Я присела рядом. Мы молчали, нам не нужны слова — они сказаны давно. Вот так сидели молча, Ты всё гладил мои руки и нежно целовал глаза. Время покинуло нас, или мы за ненадобностью выбросили его. Поэтому я не помню, как долго мы сидели, но хорошо вижу наши следы на песке, Твои тёмные с рыжеватым оттенком волосы, спадающие на одежду, глаза — внимательные и лучистые.

Это было так давно, но картина стоит в глазах, как будто только что, мы встали, стряхнув с одежды песчинки и пошли к небольшому селению на берегу моря.

Прошло много веков, а люди всё гадают и строят предположения о наших отношениях. Эти предположения поставили с ног на голову действительные события. Так много грязи насыпано на имя моё, а Твоим именем прикрывались, проводя войны и пытки. Приписали Тебе слова, которых ты не говорил, а те, что говорил исказили до неузнаваемости, так и не поняв, зачем Ты приходил.

И всё это мы знали тогда, ещё до самих событий. Знали, что меня назовут женщиной, продающей своё тело, а Твой образ повесят на все кресты, что смогут найти. А больше всего занимает человеческое любопытство — кем же я была для Тебя? Женой? Учеником? Или просто женщиной, которую Ты оправдал? И были ли у нас дети?

Да, говорю я, была женой и учеником, и были дети! А разве одно мешает другому. Эти обстоятельства вообще не имеют никакого значения. Когда Дух принимает решение идти на воплощение женщиной — значит он всегда воплощён Учеником, какой бы умной ни была женщина и что бы она о себе ни думала, она всё равно будет учиться у мужчины.

Мы многое тогда не понимали — я и другие Твои ученики. Ты называл нас братьями и говорил, что мы все — Сыны Божьи, Сыны Отца Небесного. И это мы тоже не понимали, вернее забыли, став людьми, и только Ты — вспомнил и передал это знание нам. Мы искренне хотели быть такими, как Ты, те, кто шёл за Тобой. Но слишком много оставалось в нас человеческого, эгоистичного, слишком много.

Я тоже не всегда понимала Тебя, но сердцем чувствовала Твою правоту во всём и потому всегда шла за Тобой — потому что не могла не идти. Ты был единственным, в ком полностью был проявлен Дух и ничто не могло скрыть его.

Потом другие назвали Тебя Богом, и чтобы управлять от Твоего Имени сочинили Мифы, чтобы Тебя боялись. Но я-то знаю — Ты был Любовью Отца Небесного и отдавал себя, как Любовь всем. Обретя сознание Христа — ты стал Христом и всё человеческое оставило Тебя, потому что не было создано Отцом. А я шла за Тобой, ведомая Твоим Духом и Моим, потому, что не было меж ними разделения и был наш Дух Единым для всех нас.

А ещё я помню, как Ты сказал, что будет с нами дальше, когда войдём в город Иерусалим (так его сейчас называют) и что там Тебя схватят и казнят. Я упала перед Тобой на колени и рыдала, обнимая ноги твои. Я кричала, что безумство — идти сознательно на смерть, зная, что ничто не отвратит её. Я просила и плакала у ног Твоих — наш второй ребёнок уже жил под моим сердцем. Ты с печалью посмотрел на меня, поднял с земли и тихо сказал: «Ты не услышала меня. Это путь, который покажет, что мы — Дух Единый, Отцом созданный и потому БЕЗсмертный. А что тело? — Платье, которое ты снимаешь, когда ложишься спать и вставая, одеваешь новое. Так отбрось же всё человеческое и не печалься о теле — оно тленно. Но знай, что Дух мой всегда с тобой и как бы трудно тебе не пришлось, стоит вспомнить тебе имя моё и сама увидишь, как придёт к тебе Покой, Любовь и Радость».

Ты успокоил меня и каждое Твоё прикосновение облегчало боль и уносило печаль. И опять шла за Тобой — потому, что знала — Ты прав, Учитель.

В этой, сегодняшней жизни я увидела твой образ в церкви, куда ходила моя бабушка. Однажды она повела меня на причастие и показывая на крест и на распятого Тебя, сказала: «Вот распяли нашего Бога». «Это — Учитель» — взялась я спорить. Бабушка ничего не сказала, так и не поняв меня.

Потом Ты приходил ко мне лет в двенадцать. Я осталась дома одна, двери были заперты, но я услышала лёгкие шаги и вдруг осознала, что у меня закрыты глаза и я не в силах их открыть. Честно пыталась это сделать, но не смогла. Почувствовала только лёгкое прикосновение к волосам и тепло, энергия знакомая и родная. Видимо поэтому я не испугалась. Прошло мгновение, я открыла глаза и никого не увидела, но это запомнилось.