Юля Майн - Моё имя - Анита

— Мою сестру забирали светлые.

Притворный гнев сменился настоящим.

— А я тут при чём?? Иди к Амалии с такими вопросами!

— Я не могу!

— Что за глупости! Да хоть живи в Прабеле! — фыркнула Дюва. Этот разговор начинал её нервировать, навевал нехорошие подозрения и всё же успокаивал: хоть один раз за последние полсотни лет Бомптириус что-то сделал на совесть.

— Амалия — причина того, что Мари пропала. Она хотела её смерти, и я не могу сказать, что она могла бы мне помочь…

— Да умерла она, умерла. Теперь спокойна? — не сдержалась Дюва. Сегодня успех Бомптириуса был очевидным. — Я сама позаботилась об этом.

— Ты?… — растерялась Владлена. Все слова, которые уже были заготовлены, вылетели из головы. — Какая же я дура! Дура!.. — слёзы сами потекли из её глаз. — Дура… — Она резко развернулась и уже сделала несколько шагов к выходу.

— Ответь, кто твоя госпожа? — голос тёмной княжны разрезал сознание ведьмы.

Владлена медленно повернулась на каблуках.

— Ты, Дюва — моя госпожа.

— Кто твой недруг, Владлена?

— У меня нет врагов, но нет и друзей среди белых магов.

— Чья смерть должна печалить тебя больше?

— Смерть тёмного мага, который сильнее меня.

— А о чьём здравии тебе нет дела?

— Мне безразличны белые. — Бесцветным голосом ответила Владлена на последний вопрос.

— Не переживай, дитя моё. Всё ты сможешь получить. И без сестры. — Дюва на пару секунд улыбнулась, села обратно на трон, придвинула столешницу, показывая, что аудиенция закончена. — Свободна!

Владлена вышла из зала. Комок стоял в горле. Она торопилась скорее выйти из замка. Но и в парке ей было тяжко… Только отойдя на пару километров от замка она наконец зарыдала, завыла, словно раненное животное.

Домой идти сил не было. Владлена не могла представить, что сказать Элизабет и папе. И даже непонятно, кому страшнее. Ни в одном страшном сне она не могла бы сказать ничего подобного: Мари нет, она умерла, а тела нет, и она не знает, где оно, но она точно умерла, а где доказательства… И пустые надежды. И бессмысленные выяснения обстоятельств… И слёзы, и горе… Владлена знала, что рано или поздно это всё будет. Но только не сейчас, не сию секунду. Она просто не вынесет этого!

Владлена шла по Лысой Горе уже долгое время. Опустилась непроглядная ночь, живых на улицах стало заметно меньше, то здесь, то там появлялась пара свежих мертвяков, которые не успели днём завершить свою работу. К Владлене пытались подходить, но ведьма по привычке бормотала заклинания, защищая себя на этот вечер…

К четырём ночи она упёрлась в кованые ворота, подняла глаза и с удивлением обнаружила, что стоит прямо перед особняком своего любимого. В последнее время, правда, с отношениями был бардак… От прикосновения её ладони к решётке, ворота тут же поддались. Она прошла по извилистой, выложенной камнем дорожке, к входу, где её уже ждала прислуга:

— Добрая ночь, госпожа Владлена. Вы хотите сейчас увидеть герцога или же утром?

— Сейчас, — эгоизм возобладал над здравым смыслом. Она прекрасно понимала, что всё равно не уснёт, и мучиться в четырёх стенах ещё несколько часов для неё было бы самой страшной пыткой. А герцог… ничего страшного, сколько сотен ночей он не спал, развлекаясь? И ничего — как огурчик.

— Помощь мне не нужна. — Обратилась Владлена к прислуге.

Она поднялась на второй этаж, прошла в покои герцога. Ведьма привычным движением сняла заклятия с одной двери, с другой, прошла по коридору… На удивление, Аскольд Скелетто спал один. Владлена прямо в чёрном плаще легла рядом с ним на огромную кровать под бархатным балдахином. Не было ни сна, ни умиротворения. Аскольд продолжал спать, не подозревая о её присутствии. Прошло полчаса. Владлена всё так же лежала, ей не хватало духу разбудить его. Она уже пожалела, что вообще пришла: боялась в голос зареветь, боялась пошевелиться. Лежала, сложив руки на груди, словно в гробу, слёзы беззвучно стекали на шёлковую наволочку. Наконец усталость и головная боль взяли верх, и уже под утро её сморил сон.

Владлена проснулась, когда тусклый свет уже уверенно пробивался через окна спальни. Она, уже без плаща и обуви, лежала, укрытая одеялом. Аскольда нигде не было. Девушка приподнялась на локтях: будильник в серебряной оправе показывал половину одиннадцатого. Она, торопясь, встала: самое неприятное, что могло сейчас случиться — это не застать Аскольда дома. Ведьма спустилась на первый этаж, привычно зашла в столовую, и удивилась непривычно мирной картине: Аскольд в домашнем халате сидел нога на ногу за столом и меланхолично попивал кофе, поглядывая одним глазом в утренний выпуск «Безлунного магомольца». Только сейчас Владлене стало стыдно перед этим вельможей, который ещё совсем недавно смотрел на неё совершенно иными глазами. Её, на удивление, тогда даже не особо заботил тот факт, что каждые три дня особняк Скелетто превращался в бордель… Что бы там ни было, Аскольд любил её. А сейчас ей было стыдно, что она вообще показалась ему на глаза. Очень захотелось поскорей уйти.