Юля Майн - Моё имя - Анита

— Нет, возражений нет, — тихо сказал он, а чуть позже добавил: — Повелительница.

Анни самодовольно улыбнулась и исчезла с лёгким щелчком.

Спустя какие-то полчаса около границы не было не только ни одного вооружённого до зубов тёмного мага, но и не было даже самой границы.

* * *

На преисподнюю опустилась мгла, но в огромном зале, с лёгкостью вмещавшем человек пятьсот, горел лишь в одном углу только один камин. Перед очагом на широкой медвежьей шкуре сидел довольно высокий светловолосый человек в белых брюках и ярко-зелёной рубашке с короткими рукавами. Он почти не мигая смотрел в огонь своими маленькими бесцветными глазками и то и дело проводил тыльной стороной ладони по лицу, будто смахивая слёзы. Он взял кочергу, подтолкнул дрова в камине и, перегруппировавшись, уткнул нос в колени.

— Добрый вечер! — прозвучал над ним приятный девичий голос. — Не спится?

— Добрая ночь! — усмехнулся он. — Да, не спится. И не мне одному?

— И не вам одному, Бомптириус. — Вздохнула она. — Мысли разные в голову лезут… Всё никак в толк не возьму, как же мне хватило глупости… — и она замялась.

— Стать тёмной княжной? — упростил ей задачу Бомпти. — Да ладно. Я бы тоже, наверное, не устоял, предложи мне кто-нибудь нечто подобное. Но у нас матриархат, поэтому мне путь на олимп заказан, — улыбнулся он.

— Назад дороги нет, — снова вздохнула она и поёжилась.

Прошло ещё несколько секунд в молчании. Девушка села на шкуру рядом с Бомптириусом.

— Эльвира, я всё хотел тебя спросить, а где твой дядя?

— Дядя? Дядя Асмодеус? — она невесело усмехнулась. — Да, по большому счёту, ему нет дела ни до меня, ни до моего положения. Он странный человек… Его не интересуют деньги, но они у него есть. Он никогда не заботился обо мне, а когда ещё был жив папа, даже не спрашивал. А потом… Как-то проникся… Но мы с ним так толком и не нашли общий язык.

— Погоди, я слышал, твой отец имел немалое влияние при дворе Дювы. Неужели он не знакомил тебя, не вводил в круг своих знакомых…

— Да я же ещё совсем пигалицей тогда была! — рассмеялась Эльвира. — Он постоянно твердил мне, что лысегорское сообщество — это один большой гадюшник, что чем ближе к трону тёмной княжны, тем больше и ядовитей гадюки…

— Оберегал тебя… — легко улыбнулся Бомпти.

— Оберегал… — согласилась тёмная княжна и закуталась в пеньюар, насколько это было возможно. — Но не прошло и трёх лет, как отца не стало, и я оказалась в эпицентре змеиного гнезда.

— Боюсь, в этом ты права… Слушай, Эльвира, а ведь ты мне приходишься двоюродной сестрой! — он рассмеялся и продолжил: — А Дюва была моей троюродной сестрой!

— Дюва?!

— Да-да! Дюва. Её настоящее имя — Урсула де Бротт.

— Надо же! Кто бы мог подумать…

— А никто и не думал, потому что никто не знал, — улыбнулся блондин. — У нас с Дювой были странные отношения: мы с ней были то партнёрами, то врагами, то вообще забывали друг о друге на годы… — И Бомптириус Славный рассказал сестричке истории Флегонта и Урсулы.

— Знаете, Бомптириус, — протянула Эльвира спустя уже несколько минут после окончания его рассказа, — чем мы похожи? Мы оба стоим на вершине. Вот только вы можете с неё сойти или спрыгнуть, или вас спихнут; а я так и умру здесь, — и она криво улыбнулась, мельком глядя на Бомптириуса, а затем обратила взгляд на пламя в камине.

Бомпти едва заметно вздохнул и не мог не посочувствовать этой милой и когда-то — не столь уж давно — наивной девочке, которой пришлось повзрослеть и помудреть за считанные недели. И едва в его голове до конца оформилась эта жалостливая мысль, в мозгу словно что-то щёлкнуло, и он с удивлением осознал, что у него так и стоит перед глазами образ Мари, девочки, которой так быстро и так жестоко пришлось изменить себя.

* * *

Владлена сидела на кровати в своей комнате и переворачивала в мозгу тяжёлые мысли, тупо уставившись в одну точку. Она слишком хорошо понимала, что всё, о чем ей говорила неделю назад Анита, более чем выполнимо. У Влади было, по большому счёту, два варианта: либо она инсценирует свою смерть и уезжает куда-нибудь подальше и не появляется в преисподней вообще, либо она всё так же инсценирует свою кончину и идёт к белым, потому что у тёмных ей делать решительно нечего. Вариант пойти к отщепенцам, врагам тёмной короны, людям третьего сорта ей не позволяли предрассудки, тем более, пока она не присоединится к ним, ещё будет шанс вернуться на Лысую Гору. Пока жива будет надежда, нет, она к ним не пойдёт.