Валерий Большаков - Однополчане. Спасти рядового Краюхина

Ему очень повезло, что он добрался почти до Рославля.

Да уж, повезло.

Проехали Рославль, потом показался Смоленск. Немцы-конвоиры дремали, свесив болтавшиеся головы в касках.

Беспечность? А чего им опасаться? И кого?

Этих троих, что прижухли? Так они уже оцепенели, как бандерлоги перед Каа…

«Опель» въехал в Смоленск. Выглядел город неряшливо. Следы бомбежек и артобстрелов убирались не слишком ретиво. Команда военнопленных разбирала завалы в каком-то переулке, да и то потому, что стена дома могла обрушиться. А если доблестного солдата вермахта придавит?

Все названия улиц и площадей были переименованы и выведены на немецком. Улица Советская стала Хауптштрассе, площадь Смирнова – Командантурплац, и так далее.

Народу на улицах было мало – «новый порядок» вводил строгие правила жизни. Здесь нельзя было нарушать трудовую дисциплину, а за малейшую провинность, скажем за опоздание, полагались пятнадцать суток в концлагере номер 126 на западной окраине Смоленска. На улицах полагалось появляться с шести утра до половины восьмого вечера, а выход за город и вовсе был запрещен.

Хотя бургомистром был назначен некто Борис Меньшанин, вся власть находилась в руках коменданта фон Шварца.

Привыкай, народ, к господам. А уж как пресмыкалась интеллигенция… Больше десятка газет, вроде «Нового пути» или «Новой жизни», наперебой славили оккупантов, в красках описывали мощь рейха, и аж подпрыгивали от нетерпения: когда же сильнейшая армия Европы промарширует по Красной площади…

«Опель» проехал на Крепостную, 14… то есть на Штадтмауэрштрассе, 14, где располагалась канцелярия Абверкоманды-1-Б, куда и направлялся грузовик.

Унтер быстро доложился, и на улицу важно вышел начальник канцелярии, капитан Зиг. Лениво помахивая стеком, он заглянул в кузов, оглядел троих пассажиров.

– Этих к фон Герлицу, – решил он, и унтер вытянулся во фрунт.

Грузовик тронулся и поехал. Покинул город и попал в пригород, в район Красного Бора, буквально напичканный танками и охраной – открыто здесь находился штаб группы армий «Центр», занявший еще советские бункера, а тайно располагалась ставка Гитлера «Беренхалле» – «Медвежья берлога».

Раз пять «Опель» останавливали, проверяли документы, зиговали, и снова в путь.

Посигналив, машина заехала в ворота дачи «Сатурн» – не особо приметного особняка, выкрашенного в голубой цвет. Раньше дача принадлежала санаторию «Борок», а теперь здесь разместилась диверсионно-разведывательная школа абвера.

Место было спокойное, тем более что рядом стояла другая дача, где проживал генерал-фельдмаршал Федор фон Бок, командующий группы армий «Центр». Мышка не проскочит.

«И не выскочит», – вздохнул Тимофеев.

– Слазь! – буркнул конвоир, небрежно пихая Витьку.

Тот безропотно слез. Его опять пихнули в спину, указывая направление движения, и привели в небольшую комнату с беленым потолком, засиженным мухами, и стенами, наполовину выкрашенными зеленой краской. За окном сияло садившееся солнце, освещая скромную обстановку – стул и стол.

«Зольдат» усадил Виктора на скрипучий венский стул, и Тимофеев поднял глаза на двух немецких офицеров, устроившихся напротив за столом. Один из них что-то сосредоточенно писал, а другой сидел рядом, лениво развалясь, и курил, не глядя на какого-то там «хиви» [12] От немецкого Hilfswilliger – желающий помочь, добровольный помощник. .

Говорят, Гитлер умел держать минутную паузу, взвинчивая зал. Так вот тот офицер, что затягивался сигаретой, выдержал как минимум втрое дольше. Он жмурился, пускал дым, стряхивал пепел, думал о чем-то приятном. С сожалением докурив, немец перевел скучающий взгляд на Тимофеева и спросил:

– В какой разведшколе вы выучили немецкий язык?

Виктор, чувствуя в душе пустоту, отчаяние и почившую надежду, усмехнулся.

– Не знаю, в разведшколах не бывал. Только вряд ли хватит года, чтобы выучить чужой язык. Я с самого рождения слышал два языка – немецкий и русский, потому и владею обоими.

– Имя? Фамилия?

– Макс Отто Бользен.

– Где родились?

– В России, в городе Марксштадт. Это в Поволжье. Но жили мы не там, а на Дальнем Востоке, в городе Хабаровске.

В Хабаровске Тимофеев бывал не раз, там жила его тетка, она возила «Викочку» в Китай.

– Тогда как вы объясните, что при вас нашли зольдбух красноармейца Тимофеева?

– Это долгая история… – вздохнул Виктор, соображая, как бы ему не запутаться в «сочинении на вольную тему».