Ведомые один за другим пристроились в хвост. Лейтенант снова качнул крыльями и дал штурвал вправо. Аппарат послушно лег на крыло, уходя в сторону моря.
* * *
Батареи то и дело выбрасывали в сторону кораблей столбы дыма. Ветер относил ватные облачка на юг, вдоль побережья, возле бортов то и дело вставали всплески. Линкоры вяло огрызались одиночными выстрелами – ничего похожего на слитный грохот сотен орудий, который раньше представлял себе лейтенант. Лишь колесный пароход, вставший между линейной колонной и берегом, раз за разом ударял жиденькими залпами.
Гидропланы сделали вираж над скалистым мысом, далеко выдававшимся в море. Эссен привычно направил звено вдоль неприятельской линии. С высоты хорошо были видны облака донной мути, поднятые взрывами. Видимо, подумал лейтенант, французы рискнули подойти к берегу как можно ближе; вряд ли под килями у них сейчас больше пятнадцати футов. Головной линкор завалился на борт и медленно оседает в воду, выставив на обозрение борт и часть днища, обитого медными листами. Второй погрузился на ровном киле – над водой торчит корма, мачты с поперечными черточками рей. Вокруг мельтешат шлюпки, море усыпано человеческими головами, обломками. Три уцелевших линкора отползают прочь. Трубы отчаянно дымят – машинные команды выбиваются из сил, стараясь поднять давление в котлах до максимальных отметок.
– Тридцать седьмой, атакуйте корабли на буксире! Повторяю, на буксире! Как поняли, прием?
– Понял вас, Первый, атакую тех, что на буксире!
Эссен ткнул пальцем, указывая бомбардиру на горлышки «ромовых баб», торчащих из корзины. Но Патрик и сам все понял – вскарабкался коленями на сиденье, сжимая в охапке бутыли с зажигательной смесью. Длинные шнуры терочных запалов он намотал на указательный палец, чтобы все три сработали одновременно, как только бутылки полетят за борт.
Гидропланы один за другим нырнули к воде, заходя в лоб французской колонне на высоте сорока метров. Впереди шлепал колесами пароходик, за ним ползла громада парусного линкора. Странно, успел подумать лейтенант, почему мачты такие низкие? И тут же сообразил – французы собирались встать на якоря и не спеша, со всеми удобствами обстреливать берег. А стеньги спустили, чтобы поберечь в бою рангоут.
Сброс! Петька ящеркой нырнул к корзине, ухватил еще две бутылки, зажал зубами шнуры. Под крыльями проносились плещущие на ветру вымпела, коротко обрубленные мачты, марсы, шканцы, полные людей. Мальчишка успел швырнуть новую порцию «ромовых баб» на концевой линкор, и Эссен увел аппарат в правый вираж с набором высоты.
Перед вылетом было условлено: при атаке на колонну цели разбирать последовательно. Ведущий работает по первому в ордере, первый ведомый, Корнилович, – по следующему, мичман Энгельмейер по третьему.
– Тридцать седьмой, повторить заход!
Ну да, наверняка где-то поблизости висит беспилотный геликоптер с «Адаманта», и «потомки» наблюдают картину боя на своих экранах так же ясно, как и те, кто сидит в кокпитах. Эссен поискал аппаратик глазами, но, конечно, ничего не увидел. Поди разгляди эту белую фитюльку на фоне неба!
– Понял, Первый, выполняю…
Нос гидроплана опустился, и Петька-Патрик вывалил за борт новую порцию зажигалок. Увы, результаты попаданий, даже если они и были, пока не видны. А может, их и нет вовсе – не так уж трудно затоптать, сбить кусками парусины огненное пятно, возникшее при падении на палубу бутылки с кустарной зажигательной смесью! Даже если им повезло и в линкоры угодило несколько «ромовых баб» – немедленного результата ждать не стоит.
А вот паника – дело другое. Головной пароход рыскнул вправо, утягивая за собой линкор. Нос многопушечной махины покатился в сторону моря, и в этот момент под бушпритом корабля взорвалась мина. Столб огня, пены, деревянных обломков взвился выше мачт, и Эссен инстинктивно завалил аппарат на крыло, влево, уводя к берегу. Быстрый взгляд назад – ведомые на месте, порядок!
Моряки все точно рассчитали, подумал Эссен, французы и впрямь запаниковали. Один из пароходов уже обрубил буксир и улепетывает; брошенный линкор беспомощно дрейфует в сторону берега, подгоняемый ветерком с веста.
– Тридцать седьмой, отлично! Еще заход с кормы, пеленг тридцать пять, высота семьдесят, как поняли?
– Понял, Первый! – ответил Эссен. – Выполняю!
А про себя порадовался такому невиданному делу: чтобы воздушными ударами руководили с земли настолько толково, указывая и цели, и необходимые маневры, и эшелоны захода на цель, с полным пониманием сложившейся ситуации… Да, это вам не молодецкий (а если честно – фанфаронский) налет на Зонгулдак, здесь совсем другое качество управления боем, невиданное на фронтах германской войны. Будь у них такое управление во время налета на английский караван – глядишь, и не сгорела бы «девятка» вместе со всем экипажем…
Читать дальше