Александра Черчень - Практическая работа по обитателям болота

– Погоди…

На черной обложке золотым тиснением было выведено: «Родовые артефакты. Виды и назначения».

Прижав книжку к груди, я мило улыбнулась и протянула ладонь за первой, которую изначально и хотела.

– Пожалуй, раз так сложилось, я заберу обе.

Судя по прищуру красных глаз, Лар тоже успел прочитать название, но ничего не сказал.

На этом книжные приключения оказались закончены, правда, всю дорогу до дома заветный томик просто-напросто жег мне руки. Очень хотелось его открыть и прочитать!

Наконец мы прибыли, Смерть галантно проводил меня до двери и твердо отказался от вежливого приглашения на ужин.

Я этому втайне обрадовалась и, распорядившись накрыть в малой столовой, рванула сразу туда и нетерпеливо открыла книгу.

Увы, она и не подумала распахнуться на нужной мне странице. Заглянув в оглавление, я нашла раздел про обручальные артефакты и… на том забуксовала. К сожалению, в Малахите обручальными были не только кольца, но и браслеты, кулоны и даже диадемы. И, разумеется, у каждого древнего рода украшения были с уникальными свойствами. В книге напрямую говорили, что болотная знать не стремилась раскрывать такие секреты.

Текст оказался сложным. Изобиловал метафорами, цитатами на других языках и прочими туманностями. Продираться через него было задачей не из легких.

Я с нажимом потерла виски и, отодвинув книгу, решила все же поесть и вернуться к ней чуть позже.

Все было тихо и мирно. Малая столовая, скромно накрытый стол, умиротворенная и немного грустная я. Печально ткнула вилкой в салат, подцепила листик какой-то незнакомой местной травки и отправила его в рот. В этот момент дверь с грохотом распахнулась и в комнате появился улыбающийся до ушей Лельер.

– Скучаем?!

– Что ты. – Я с самым флегматичным выражением лица повела плечами, а после, наколов на вилку уже морковку, поведала: – Кушаем. Присоединишься?

– Пожалуй, – секунду подумав, отозвался шут и, швырнув принесенный сверток на диван, прошествовал к столу.

Сел рядом со мной. Развязно закинул руку на спинку моего стула, выдохнул на ухо:

– Ты рада меня видеть?

Наглая лапа переползла на мое плечо.

– Безумно. – Не меняя тона, я схватила шута за ладонь и скинула ее со стратегически важного места. – Лель, солнце мое двинутое, ты плохо себя ведешь.

– Какая ты стала моралистка, – поскучнел Лель и, хлопнув в ладоши, рявкнул: – Мерилин!

Почти сразу в центре комнаты нарисовался очень недовольный призрак Всадницы Смерти.

– Чего тебе?

– Ужин мне!

– Я тебе не прислуга! – взвилась девушка и растворилась в воздухе.

Но, невзирая на ее эмоциональную тираду, через минутку дверь открылась и на пороге появилась Даромира с подносом.

– О, Скелетоновна! – как родной обрадовался ей Лельер.

– Соклетоновна! – с достоинством поправила его наша домоправительница и аки пава двинулась к столу.

– Как скажешь, – покладисто согласился шут и сунул нос в тарелки. – Вкуснятина! Все мое любимое! Признавайтесь, не иначе как специально для меня готовили?

Вместо Даромиры ответила я:

– Конечно. Каждый день готовим в надежде, что ты все же придешь. Вот и сейчас ты тут сидишь, а весь штат пляшет на кухне от радости.

– Скорее прячется по углам от ужаса, – неразборчиво буркнула Даромира и откланялась.

В этот раз за едой Лель придерживался золотого правила: «Когда я ем, я глух и нем».

А я, уже расправившись даже с десертом, нетерпеливо посматривала то на самого Мастера, то на принесенный им сверток и, что скрывать, уже мучилась от любопытства!

А синеглазая зараза ела неторопливо, с толком, со смаком и с расстановкой, не забывая блаженно закатывать глаза и делиться впечатлениями. Притом мой вопрос о цели визита он проигнорировал, заявив, что за ужином о делах говорить не собирается.

В общем, Лель светился от самодовольства, а я мрачнела.

Когда шут отодвинул пустую тарелку, я нетерпеливо спросила:

– Ну?!

– Эх, Юля… Не видишь? – Блондин с любовью и трепетом уставился на чашку чая и пирожное. – Мы кю-ушаем!

Я только закатила глаза.

Вот зараза! Да и я хороша… прекрасно понимаю, что именно такой реакции он добивается, а все равно ведусь.

Когда наконец со всем этим было покончено, шут элегантно промокнул губы салфеткой, поднялся и величественно произнес:

– Иди одевайся.

– Куда? – в легком шоке спросила я. – И во что?

– Во что – я принес! – Он кивнул как раз на загадочный сверток. – А куда – потом увидишь.