Владимир Лошаченко - Русский хан

– Уже не хранится, все у меня, – оскалился Толгат-Хан.

Список впечатлял.

Карабин СКС – 12000 шт.

Патроны 7.62 мм к СКС – 3 млн.

Автомат АКС-74 – 300 шт.

Патроны 5.45 – 1 млн.

Пулемет КПВ – 30 шт.

Патроны 14.5 мм – 6 млн.

Ротный миномет 82 мм – 10 шт.

Выстрелов к миномету – 30 тыс. шт.

Пистолет «ПМ» – 200 шт.

Патроны 9 мм – 300 тыс. шт.

АПС – 100 шт.

Мины «МП» – 4 тыс. шт.

Глушители к «Стечкину» – 60 шт.

Гранат РГД – 5 тыс. шт.

Ниже перечислялись всякие магазины, ленты к пулеметам и т. д.

От такого богатства у меня в глазах зарябило.

– Так, спокойно, нужно все обмозговать.

– Если оружие отдам, что будешь делать? – полюбопытствовал хан.

Прокрутив в голове варианты, я ответил:

– С таким оружием можно раскатать в блин любую орду. Я имею в виду монголов. Правда, есть препятствие – нужны обученные воины.

Сталинское выражение: «Кадры решают все», здесь было более чем уместно.

– Отложим заботы на утро, – решил Толгат-хан.

Весь следующий день я провел в размышлениях: где взять солдат на такую гору оружия? Обучить кочевников? Не знаю, не знаю, слишком большой разрыв во времени. Хотя попытаться можно. Обедал в обществе Марьяши и Сынка. Тигр налопался мяса и дрых у входа в юрту, высунув наружу нос.

– Попили-поели, пора делом заняться.

Выдав сей афоризм, девушка ухватила меня за руку.

– Пошли, Владимир, к отцу, свататься будешь.

И потащила из юрты. Когда начал вякать, что, дескать, женитьба не ко времени – было уже поздно. Мы стояли перед Толгат-ханом. Расслабился, вот и получи семейную жизнь, балбес. Всю инициативу Марьям взяла на себя, я только поддакивал. Хан веселился вовсю, потом, состроив серьезную морду, заявил:

– Владимир, отдаю тебе в жены свою единственную и любимую дочь.

Речь закатил минут на пять.

– Не обижай, люби и будьте счастливы. Затем пошло перечисление приданного.

– Какой калым даешь за невесту? Кроме «ижака», у меня ничего ценного не было.

Не предлагать же карабин с Сынком в придачу. Ударили по рукам, но я сразу Хана предупредил: бензина – корма для стального коня – осталось мало. Отару овец и пятьдесят золотых монет хан не принял, сказал, что молодой семье нужнее будет. Свадьбу играли три дня, погуляли от души. Подарков надарили много, особенно всякой живности: табун лошадей, сто пятьдесят голов, двести овец и сто верблюдов. Первая брачная ночь и последующие были фейерверками любви. С женой мне действительно повезло, она не только красива и умна, но хорошая хозяйка. Интересно, что, при всей большой отцовской любви, Марьям не стала чванливой и надутой белоручкой. Кобылу подоить, мяса нажарить – для нее не проблема. Она очень порядочна, чистоплотна и с огромным чувством юмора. Наверное, в папу пошла. Одним словом, отрада воина. Неожиданно я поднялся по статусу – стал ханом, о как! Когда Толгат-хан объявил о передаче мне тумена всадников, я согласился, но с одним условием: выбирать буду сам. Через неделю вместе с Толгат-ханом осматривал найденное оружие. Хан долго в себя приходил после показательной стрельбы из пулемета КПВ. При отборе стрелков я руководствовался прежде всего психологическом состоянием воина: кто как поведет себя после выстрела. В целях безопасности карабины заряжал одним патроном. Отбор проходил километра за два от кочевья. На импровизированном стрельбище из десяти карабинов в день отстреливалось до трехсот человек. Мишени – бараньи шкуры на шестах – висели чисто символически. Я объяснял правила стрельбы каждой сотне. Намучился выше крыши. С грехом пополам набрал четыре тысячи воинов, тех, кто при выстреле не бросал карабин на землю и не бежал сломя голову куда подальше. Просеял все два тумена – адская работа. И винить-то их не за что, они дети своего времени. Остальные шесть тысяч обкатывал у стрельбища. Лошади и люди должны привыкнуть к стрельбе и разрывам гранат. Стало очевидно: обучение затянется до будущей весны. До прихода Бату-хана с ордой два года. Думаю, успеем подготовиться.

Наступила зима, приближался Новый год по моему времени. Толгат-хан с ордой в октябре решил откочевать на южные пастбища. Я пытался его отговорить – без толку. Мои доводы о булгарах хан воспринял скептически. Ну и флаг тебе в руки и барабан на грудь. Обтрепанная орда вернулась месяца через два с половиной, тестя, раненого, привезли на повозке. Он потерял убитыми полтумена воинов и треть обоза с людьми. Марьяша с Карчи выхаживала отца, получившего две стрелы. Раны болезненные, но не смертельные. Хуже другое – погиб старший сын Галим. Толгат-хан довольно быстро поправился. Я навещал его, когда было свободное от обучения нукеров время. О многом с ним толковали, прежней самоуверенности у него заметно поубавилось. Он поклялся отомстить булгарам, ругал себя последними словами, что не внял моим советам. Как ни цинично звучит, но, благодаря сим печальным событиям, я получил надежного союзника в будущей войне. Марьяша была беременна, ребенка ждали к весне. Мы с ней иногда спорили, кто родится. Мне хотелось мальчика, ей – девочку.