Владимир Лошаченко - Русский хан

– Ты чего охрану пугаешь? Люди на работе, – шепнул я на ухо тигру, он только легкомысленно заурчал и, лежа пузом кверху, попытался поймать меня лапами. – Все, пойдем завтракать, хватит придуриваться.

Услышав о завтраке, Сынок вскочил и помчался на кухню.

По связи вызвал Карчи, пригласил на трапезу. В столовой мы были одни, телохранителей выставил за дверь – не для их ушей разговор. После плотного завтрака пили чай из золоченых пиал. Чай, поставляемый из Китая, редкость и потому дорог в цене. Мало кто может позволить себе такой напиток.

– Карчи, давай наконец внесем ясность с третьим глазом. Не выйдешь отсюда, пока не скажешь правду.

Шаман с шумом допил чай и уставился в потолок. Я подлил масла в огонь:

– Натравлю Сынка, он тебе всю морду оближет.

– Не надо меня лизать, все скажу, Светлый хан.

Карчи скривился, как от стакана касторки: он один раз уже испытал на себе такое удовольствие – на какой-то пирушке опрометчиво почесал тигра за ухом. Передернувшись от воспоминаний, шаман стал излагать информацию. Оказывается, старое пророчество рассказали не полностью – о причинах не стал допытываться.

– Прости, Владимир, что сразу все не выложил, а в пророчестве мне многое непонятно. Дословно сказано так: «Он станет великим воином и повелителем многих народов, белый зверь будет следовать за ним повсюду. Человеку не из нашего мира дано обладать тайными знаниями и способностями исчезнувших. Своим третьим глазом проникнет он в суть вещей и людей».

Карчи закончил монолог. Помолчав, спросил:

– Владимир, что такое третий глаз?

– Сам не знаю, – ответил я, вертя пиалу в руках.

Ничего особенного не услышал, понял одно: сюрпризы от «прививки атлантов» последуют в будущем.

– Светлый хан, может, поделишься тайными знаниями? – спросил он с лукавой улыбкой. Вот ведь обормот. Впрочем, что с нехристя взять.

– Карчи, сейчас я тебе покажу один фокус, а ты сам разбирайся, тайные знания у меня или что другое.

Я взял книгу и поставил ее на маленький столик у стены столовой, отошел на десять шагов. Постоял немного, концентрируя энергию, а затем резко выбросил вперед правую руку с раскрытой ладонью. Книгу смело со столика и впечатало в стену. Шаман рухнул на колени и заголосил:

– Прости меня, хан Владимир, не руби мою глупую голову! Ой, бай, я червь ничтожный перед тобой, пыль под твоими ногами, как я посмел шутить!

Я оторопел, раньше за ним особого чинопочитания не водилось, ясно видел – не врет и говорит что думает. Поднял его с колен:

– Перестань, что с тобой?

Карчи все пытался встать на четвереньки, пришлось малость встряхнуть упрямца и вылить ему на голову ковш холодной воды. По-собачьи передернувшись, шаман с испугом глянул на меня.

– Все нормально, старина, не обращай внимание на фокусы.

– Я не знаю слова «фокус», но, Светлый хан, простой смертный не может делать такие вещи, а колдовство ты не применял, я мало-мало в нем понимаю.

– Ладно, забыли, потом разберемся. Ты лучше скажи, сколько раненых насчитал? Насколько помню, восемь тысяч четыреста двадцать с чем-то. Так вот, в строй вернутся не более половины, и каково калечным воинам дальше жить?

– Ты прав, Светлый хан.

– Тогда слушай мой указ: всем моим бывшим ратникам, пострадавшим на ханской службе или ушедшим на покой по старости, назначить пенсион, на всю жизнь. Размер ее должен соответствовать среднему достатку. Потом посчитаете в канцелярии, оплата из ханской казны. Калечных, что могут нести нестроевую службу, определить унтерами, для обучения молодых воинов. Тем, кто не годен к службе в армии, подыскать работу сторожами или смотрителями – всем, кроме пенсиона, платить жалование. Службу и работу предоставлять с их согласия и по состоянию здоровья. Василий, написал? Давай печать поставлю и подпишу. Карчи, сделать несколько копий, разослать по ханству и зачитать моим подданным. Семьям погибших и родственникам деньги отправили?

– Да, Светлый хан, только не всем, о некоторых ничего не знаем. Кому слать? И списки погибших не готовы полностью, хуже с гвардейцами – вся родня на Руси. Сейчас выясняем, где кто.

– Василий, допиши в указе: пенсии полагаются всем, кто пробыл на ханской службе тридцать лет. Бывшим воинам пенсион на четверть больше, чем остальным служилым. Размер – не меньше прежнего жалованья. При выходе на пенсию каждый получает пособие в размере полугодового жалованья. Указ мой на все времена и менять его не дозволено никому из моих потомков.