Владимир Лошаченко - Русский хан

Ну что сказать за организм – есть изменения, есть. За каким лешим я повелся на предложение потомка? Плюсов несомненно много, но вот ощущать себя этаким всемогущим монстром не очень приятно. Слава Богу, что могу по желанию отключать свои новые способности, а то ведь с ума можно сойти. Каково слышать шорох муравья, ползущего в сотне метров, и видеть зеленую листву с десятком оттенков, особенно ночью? Ничего, приспособимся, перебедуем. Пока отдыхали два дня, я многое переосмыслил.

У меня и раньше возникали подозрения относительно печальной судьбы России. Какой-то испытательный полигон, блин, а не страна. По косвенным намекам безопасника, так оно и было, а приложили руки к сему безобразию паскудные янкесы. Удавил бы всех на хрен. Ну, ничего, я до них еще доберусь.

За два дня постарался выявить все свои способности. Прежде всего обнаружил могучую ясность мышления, мгновенное понимание обстановки. По-моему, даже генетическая память заработала и вообще такое ощущение, что я раньше находился в плохо освещенной комнате, и вдруг вышел наружу на яркий свет, где природа играет своими сочными, неповторимыми красками. Происходившее со мной трудно описать обычными словами. Дальше – больше. Заметил, что в темноте мои ладони при небольшом напряжении мерцают золотисто-оранжевым светом. Помня слова безопасника, построил с утра воинов в шеренгу и внимательно изучил биополе каждого. В основном, все здоровые, и только у двенадцати проблемы – последствия ранений. По одному вызывал в шатер, делал легкое гипновнушение, чтобы не помнили самого сеанса лечения. А дальше все просто: лечил бесконтактно, своей энергетикой, которой стало у меня очень много. Но все равно устал, как собака. Отпустив последнего нукера, полежал с часик, приходя в себя. Когда вышел из шатра, увидел любопытную на первый взгляд картину: все двенадцать воинов стояли на коленях напротив входа.

– Вы чего, ребята, совсем обалдели? Встали немедленно! В чем дело?

– О, великий хан, и так далее.

Выяснилось – кто-то из них обнаружил у себя отсутствие старых шрамов, ну, тут и все кинулись себя осматривать. У меня и так авторитет среди аборигенов был весьма высок, а теперь и вовсе поднялся выше крыши. И все же меня мучили сомнения, правильно ли я поступил, согласившись на кардинальное изменение своего организма. И так перед местными огромное преимущество, все-таки двадцатый век и век тринадцатый – вещи несопоставимые. Вдобавок получил «прививку атлантов». Как-то неспортивно получается.

Во время нашего разговора я прямо спросил безопасника, почему они, обладая такими возможностями, сами не осуществили ликвидацию батыевой орды? Мне очень не понравился его невразумительный ответ. Стас начал мямлить о гуманизме, о запрете корректировок прошлого. Нет, ну, каков гусь – мне, значит, можно, а им нельзя, белоручки фуевы. Что-то здесь не так. Ничего потом разберемся.

Двигались мы, по здешним меркам, довольно быстро и без особых приключений. Через Волгу переправились километрах в трех от Оки. После однодневной стоянки продолжили путь вдоль реки во Владимиро-Суздальское княжество. На последний отрезок дороги ушло около восьми дней. Проезжали мимо хилых деревушек и небольших городков – голимая нищета. Я влет понял, с кем буду иметь дело. Козел редкой масти владимирский князь. Обдирает как липку своих подданных. До его тупой башки не доходит, что скупой платит дважды. Вдобавок ко всему, он еще и трус. По историческим хроникам знаю. Бросил на произвол судьбы не только Владимир с княжеством, но и свою семью. Забился в северные леса, думал, там его монголы не достанут. Как же, раскатал губу, тут ему и трындец пришел, на реке Сити. Случится все через два года. Правда, общаться особо с ним я не намерен: боюсь, не выдержу и сверну ему шею раньше времени. Мне нужен духовный владыка – епископ Серапион.

Так, кажется прибыли – показались золотые купола соборов. Лагерь разбили за километр от городских стен, на берегу Клязьмы. Обозы поставили вокруг шатров и юрт. Я назначил очередность боевого охранения и послал гонцов к князю и епископу доложить о прибытии посольства Булгарского ханства.

Вечером решил опробовать синтезатор. Оказалось, он может многое. Например, по заданной программе создает любую материальную вещь и даже копирует. Но главный прикол, его можно так настроить, что синтезированный предмет просуществует всего сутки, а потом исчезнет: превратится в воздух. Собственно, из его атомов предметы и создаются. Я уцепился за данный феномен и решил проучить князя. Крикнул слугу, велел принести кожаный мешок. Перед компом положил золотой динар, задал программу, и умный прибор через минуту начал производить монеты в геометрической прогрессии. За час наполнил мешок и вырубил синтезатор. Почему я поспешил? Утром наше посольство ждали в тереме князя.